Не совсем мой, не совсем твоя

Не прекращая игры, Ник печально вздохнул. Итак, если не заострять внимание на том, что он назвал рояль столом, ситуация начинает переходить из разряда комичных в разряд идиотских. Через пару минут он повторит свое требование, я отвечу отказом – и что тогда? Правильнее всего оглушить меня ударом кулака, и пока я буду в отключке…

– Давай, парень. Не заставляй меня быть грубым.

– Откуда это? – невинно поинтересовался Ник. – «Убойная сила»? Или «Бандитский Петербург»?

– Отдай трубку, Ник, – подала голос Илона. – Добром прошу.

– Это мы обсудим чуть позже, а пока, – улыбнулся тот, – я хочу рассказать вам одну арабскую легенду, которая кажется мне поучительной. Когда Адам покинул рай, Господь послал к нему ангела Гавриила с тремя дарами, из которых он должен был выбрать один: достоинство, разум или веру. Без колебаний Адам выбрал разум. Тогда Гавриил приказал вере и достоинству вернуться обратно на небо. Но они отказались, сославшись на веление Господа никогда не покидать разум, где бы он ни был. Ибо сказано пророком: «Никогда не подчиняйтесь тому, в ком нет следов разума».

Молча они стояли и смотрели на него с двух сторон, точно пара королевских кобр. Он знал, что приводит их в замешательство – по крайней мере Илону. Хладнокровие. Ему полагалось трепыхаться, а он не трепыхался. Ему полагалось дрожать, а он не дрожал. Да и вообще для человека, которому грозила неминуемая расправа, он выглядел на удивление спокойным.

Если не употреблять этологических терминов, то эмоционально-территориальный контур – это то, что мы обычно называем «эго»…

С треском захлопнув крышку рояля (Ник едва не остался без пальцев, отдернув их в последний момент), Борис шагнул вперед.

– Ну ты, умник… – Одной рукой взял Ника за плечо, другой за запястье. Усмехнулся ему в лицо. – Знаешь, что сейчас будет?

Тот кивнул, усмехнувшись в ответ:

– Знаю.

Запястье онемело, пальцы непроизвольно разжались. Прислушиваясь к отчаянным протестам со стороны своей нервной системы, а заодно прикидывая, какая форма сопротивления будет наиболее эффективной в данном случае, Ник ждал. Подходящий для бегства момент был упущен безвозвратно. Да и захотел бы он воспользоваться им, если б даже и смог?..

Прежде чем перейти к делу, Борис еще раз взглянул на хозяйку.

– Можешь выйти, если хочешь.

– Нет. – Голос ее звучал хрипло. От возбуждения? От злости? – Я останусь.

– Не передумаешь?

– Мне нужна трубка, – угрюмо отозвалась Илона.

– Так подойди и возьми, – с ангельской улыбкой предложил Ник.

– Сейчас сам отдашь.

– Да ну?

Борис уже стоял за его спиной.

Знаешь, что сейчас будет? Еще бы! Знаю, потому что знаю Илону. Знаю, потому что знаю тебя, тупой боров. Ты мог скрутить меня, как дошколенка, дав ей возможность беспрепятственно извлечь из моего кармана проклятущую трубку, – но нет. Это было бы слишком просто. В этом случае (думаю, ты меня понимаешь) она бы чувствовала себя разочарованной. Ей нужна не трубка, вернее, не только трубка, но полный и окончательный триумф над ее обладателем, надо мной. Растоптать, подавить… Ей важен сам процесс.

И вот игра началась. Рывок, хруст сухожилий… боль, пронизывающая все суставы оттянутой за спину руки… мгновенный жаркий пот по всему телу… Вот это да! Ник без звука сложился пополам. Лег головой на крышку рояля. Он знал, что будет больно, но не ожидал, что до такой степени. Сердце подпрыгнуло и пошло выстукивать нескончаемый «SOS», заставляющий вибрировать ребра. Насыщенная адреналином кровь загрохотала в висках.

– Не валяй дурака, Ник, – посоветовала Илона, присаживаясь на корточки и с брезгливым состраданием разглядывая его лицо, покрытое каплями пота. – Отдай мне трубку, и забудем об этом.

– Не торопи меня, детка, – простонал Ник сквозь зубы. – Я только начал получать удовольствие.

– Все равно же ты это сделаешь. Раньше, позже… Сам знаешь, что сделаешь.

– Давай проверим, так это или нет.

Некоторое время она молчала, прислушиваясь к его затрудненному дыханию. Потом подняла голову и посмотрела на мрачного как туча Бориса.

– Ты сказал, можно считать, что трубка уже у меня в руках.

– Он так сказал? – Ник улыбнулся с закрытыми глазами. – Боюсь, это было… м-м… несколько преждевременно.

– Поговори у меня… – проворчал Кинг-Конг. – А ты, между прочим, – это предназначалось Илоне, – уже десять раз могла бы ее забрать. Вон она, в кармане рубахи. Давай, пока я его держу.

…эго представляет собой импринт этапа, на котором ребенок обучается ходьбе и туалетным процедурам.

Вывернутое плечо превратилось в очаг жгучей, ни на минуту не ослабевающей боли. Ник тихонько вздохнул. Самое время задать себе вопрос: сколько ты рассчитываешь продержаться? Две минуты? Пять?.. Левая рука неуверенно потянулась к клапану кармана. Отстегнула кнопку.