Не спасай меня

Бросив на пол рюкзак, я звездочкой разлеглась на кровати. А она определенно удобнее, чем в той гостинице… При воспоминании о прошлой ночи любящее сердце сладко замерло. Да, любящее. Не поднимаясь с кровати, я произнесла вслух: «Миша, я тебя люблю!» Эти слова мне так нравились.

Потом я наконец приняла ванну и вышла на большую лоджию. Отсюда открывался вид на летний зеленый город. Из заводских труб, видневшихся вдали, валил дым. Пока я искала эту гостиницу, прогулялась по тихим незнакомым улочкам и забежала пообедать в уютное кафе. Все-таки есть своя прелесть в том, чтобы гулять по городу, где никто тебя не знает.

Перегнулась через перила и принялась разглядывать небольшую, но ухоженную территорию отеля. А что, если сейчас из-за того угла появится Миша? Тогда мое сердце тут же рухнет вниз от счастья… Но Миши не было.

Я походила по номеру, легла на кровать, почитала книгу в телефоне, но Миша не приходил. Слева под ребрами кольнула тревога. Не выдержав ожидания, я легла и зажмурилась. Боялась, что снова начну надумывать себе много лишнего и неприятного, но после бессонной ночи быстро провалилась в сон.

Проснулась от непонятного странного шороха. Балкон был открыт настежь, за окном сгущались сумерки, по комнате гулял вечерний прохладный воздух.

Шорох повторился. Я вскочила с кровати и только тогда поняла, что это кто-то скребется ключом в замке.

– Миша, это ты? – выкрикнула я. И испугалась собственного голоса. Мой вопрос прозвучал как-то истерично…

Персонал бы точно просто постучал в дверь. Да и зачем заявляться ко мне так поздно? Неуверенный стук и какой-то странный ужасающий рык за дверью. Мурашки пробежали по спине.

– Миша? – еле слышно проговорила я.

– Ульяна! – раздался глухой Мишин голос. Тогда я, не зажигая свет, подскочила к двери и быстро открыла ее. Матвеев ввалился в комнату и, покачнувшись, повис на мне. Я чудом устояла на ногах. В нос ударил резкий запах алкоголя.

– Господи! – воскликнула я, пытаясь его удержать. – Матвеев, ты где так надрался?

Миша отклеился от меня и, пошатываясь, направился в глубь комнаты.

– Как ты ключ-то получил в таком состоянии? – озадачилась я.

Миша обернулся и в сумерках оглядел комнату.

– О-о-о, тут есть мини-бар, – пьяным голосом проговорил он, жадно всматриваясь в темноту.

– Кажется, тебе уже хватит. Но тут есть все, – глухо отозвалась я, еще не осознавая, как правильно себя вести с пьяным Матвеевым. В таком состоянии я видела его впервые в жизни.

– Чем вас не устроил тот номер, мадме… мадма… мадмуазель Ульяна Шацкая? Он был недостаточно хорош для вас, верно?

– Миша, прекрати! – поморщилась я. – Там сломался кондиционер. И по этажу шлялись подозрительные личности. Мне было неуютно.

– Ммм! – промычал Миша, доставая из кармана мятую белую пачку. Засунул сигарету в рот и стал хлопать себя по толстовке в поисках зажигалки.

– А ты где был? – спросила я. – Уладил свои дела?

– Нет еще, не уладил, – ответил Миша, не вынимая сигарету изо рта. – Я просто бухал. Вы не возражаете?

Миша как-то странно рассмеялся, и мне снова стало не по себе. Нашел в кармане зажигалку, резко чиркнул…

– Ты с ума сошел? – Я подскочила к Матвееву и потянула его за рукав толстовки. – Тут везде детекторы дыма. Выйди на лоджию.

Миша, опустив голову, покорно поплелся вслед за мной. На лоджии быстро чиркнул зажигалкой, жадно закурил…

Я внимательно смотрела на Мишу. На улице совсем стемнело, только оранжевый огонек от сигареты освещал его лицо.

– Миш, что случилось? – осмелилась спросить я.

Матвеев замотал головой, выпуская струю дыма. Уставился в одну точку, скорее всего, на заводские трубы, и продолжал молча курить.

– Миша, – снова позвала я, – скажешь мне?

Матвеев устало прислонился к стене и сполз по ней вниз. Крепко зажав сигарету между пальцами, закрыл лицо ладонями. Плечи его задергались.

– Су-ука, – наконец провыл он, не убирая руки от лица. – Зачем мы с тобой встретились, Ульяна? Зачем ты меня одновременно спасла и погубила?

Глава семнадцатая

Я молча присела рядом, прижавшись спиной к стене и обхватив руками колени.

– Мало мне проблем, так я теперь еще и о тебе без конца думаю! – проговорил Миша. – Разве я просил меня спасать?

– Ты просил помочь… Подать тебе руку, – хриплым голосом отозвалась я, припомнив нашу первую встречу.

– Этого было бы достаточно, – зло проговорил Миша, по-прежнему не отнимая руки от лица. Сигарета, зажатая между его пальцами, тлела. Вскоре легкий вечерний ветер разнес седой пепел. Тогда я осторожно забрала у Миши сигарету и попробовала затянуться. Миша тут же убрал руки от лица и озадаченно посмотрел на меня.

– Уля, что ты делаешь?

– Курю, – ответила я, испугавшись его влажных от слез глаз.

– Дай сюда, тебе не идет! – Матвеев по-мальчишески шмыгнул носом, выдернул у меня из рук сигарету и затушил ее в стоящей на подоконнике пепельнице.

– Я сама могу решить, что мне идет, что не идет, – проговорила я, не понимая, почему Миша сердится и разговаривает со мной в таком тоне.