Не стой у себя на пути. Руководство скептика по развитию и самореализации

Когда Рейчел расстраивается, у меня срабатывает моментальный инстинкт: что я могу сделать, чтобы исправить ситуацию? Чем я могу помочь в данный момент, пока не прошло слишком много времени и она не столкнулась с большим дискомфортом? Мне кажется, это заложено в моём существе: роль, которую я должен играть, чтобы жена была счастлива, а дети не испытывали душевных страданий. Во мне буквально горит желание поддерживать равновесие в доме. По своей природе я миротворец. Это моя работа — облегчать боль, поддерживать мир, управлять ожиданиями, чтобы люди не столкнулись с разочарованием. По крайней мере, я так думал.

Мы пережили сумасшедший 2016 год. В ходе эпопеи с усыновлением, перевалившей на третий год пятилетнего пути, мы приняли решение покончить с неудачным международным усыновлением и остановиться на Лос-Анджелесе.

Как же мы были наивны. Мы не понимали, что делали преднамеренный выбор, заведомо ведущий к проблемам, с которыми наша семья никогда раньше не сталкивалась, к проблемам, которые, как мне казалось, я должен был решить, но не мог. Видите ли, трудности не всегда нам подвластны, и мне потребовалось столкнуться с немалым их количеством, прежде чем я понял, что решать их или предотвращать возникновение — не в моих полномочиях.

Временная приёмная семья — это очень тяжело. Как бы грустно это не звучало, но вся эта сломанная система строится на трагедиях. И хотя мы до конца жизни будем помогать и поддерживать семьи, дарующие заботу этим детям, настолько нуждающимся в постоянстве и любви, с реалиями мы столкнулись только тогда, когда прошли этот путь сами. В апреле 2016 года мы узнали, что мы станем временными опекунами маленькой девочки. Я помню, как в разгар волнения и счастья мне пришлось напомнить себе и о том, что привязываться к малышке нельзя. В ходе заботы о девочке я хотел узнать, насколько приёмный ребёнок повлияет на наших биологических детей. Мне нужно было, чтобы наш выбор имел смысл как для нашей семьи, так и для окружающих нас людей.

И вот настал день, когда незнакомец в белом фургоне привёз к нашему дому одиннадцатимесячного малыша с вещами и пожеланием удачи.

За один телефонный звонок и тридцать восемь минут езды на машине наша семья превратилась из пяти человек в шесть. Спустя два дня нам позвонили и сообщили, что двадцатидвухмесячная сестра девочки тоже нуждается в доме. В мгновение ока мы сказали «да» семье из семи человек. В те первые дни мы не могли предположить, с какой травмой эти драгоценные малыши пришли в наш дом, и как она будет проявляться. Тогда мы ещё не знали, какую нереальную смесь эмоций вызовут визиты биологических родителей и как странно мы будем себя чувствовать, приглашая в дом социальных работников.

Всё это напоминало организованную суматоху. Нет, я бы сказал, что мы очутились среди полного хаоса. Нам было трудно и хорошо одновременно. Мы как будто заглянули в окно, ведущее в мир, где каждый ищет любви. Однажды попав в это измерение, грани наших сердец безвозвратно смягчились. Опыт помог нам оценить то немногое, что нам посчастливилось иметь.

Первая опека стала неким сочетанием радости и трудностей, но это был только первый шаг на пути долгого процесса. Мы хотели взять в семью девочку, но уже после того, как зашли слишком далеко, узнали, что для удочерения ребёнка в Лос-Анджелесе сначала нужно было стать временными опекунами. Такое было требование. Они не упоминали об этом условии до семьдесят четвёртого часа семидесятипятичасового курса по воспитанию детей, который, как мы думали, позволит нам получить сертификат. Приёмная семья? Мы? Работающие родители троих детей? После международного усыновления это путешествие, казалось, обрело самостоятельную жизнь. И теперь, после неудачи в Эфиопии, мы держались за новую возможность. Мы чувствовали, что мы созданы для того, чтобы стать приёмными родителями, а временная опека — это был путь, необходимый для достижения цели.

Каждая частичка моего существа хотела прекратить процесс, пока он ещё только начинался. Сколько же непредвиденных сложностей встанет на нашем пути? Зачем нам заведомо соглашаться на трудности? Зачем нам ввязывать в то, что сопряжено с огромным количеством сценариев, способных нарушить плавное течение жизни? Как мы справимся с остальными проблемами? А как же наши мальчики?

Все инстинкты, призванные отсечь проблемы на корню, сработали при новости о том, что мы станем временными опекунами. Среди природных импульсов борьбы или бегства, кнопка «бегство» незамедлительно замигала красным огнём. Всё казалось таким сложным, подавляющим. Именно по этой причине мы решили перестать думать о том, что могло пойти не так, а вместо этого сосредоточились на положительных сторонах. Мы решили бороться за нашу дочь и задавать больше вопросов «а что, если», но в правильном, позитивном ключе.

А что, если опекунство приблизит нас к тому, чтобы приёмная дочь осталась с нами навсегда?

Что, если наше решение поможет ребёнку, который в нас нуждается?