«Не стоит благодарности, мисс Грейнджер» (СИ)

— Грейнджер… — произнес он в задумчивости через некоторое время, обращаясь вовсе будто и не к ней. Ему было как будто все равно, с кем говорить; с таким же успехом он мог пообщаться сам с собой. — Скажи-ка мне, где бы ты стала искать артефакт, считающийся утраченным несколько веков назад?

Гермиона снова не ожидала такого вопроса. Ответить? Или занять оборонительную позицию и не вступать с ним в разговоры? Но все же здравый смысл, да и желание нарушить, наконец, эту тишину, взяли верх. Долю секунды подумав и не найдя ничего опасного в этом вопросе — не считая легкого ощущения предательства за простой и даже достаточно дружелюбный диалог с врагом — она ответила.

— Я бы… в первую очередь изучила все источники. Все упоминания об артефакте, которые когда-либо встречались.

Она, разумеется, поняла, о каком артефакте идет речь. Но вовсе не собиралась вдаваться в подробности о том, что единственный известный ей источник, оставленный Дамблдором, находится в ее сумке с заклинанием невидимого расширения.

— Хм, неплохо. Неплохо. Источники. Ты, определенно, права, — пробормотал он. У Гермионы вдруг возникло стойкое и несколько бредовое чувство, что она в школе и разговаривает не с самим Темным Лордом, а с каким-нибудь преподавателем, но руки и спина почему-то покрылись мурашками. — Какие источники я мог пропустить?..

Том остановился за ее спиной — она почувствовала его взгляд на своем затылке, и ей стало не по себе. Он будто впервые за весь вечер по-настоящему обратил на нее внимание, и это тут же вернуло Гермионе жутковатое ощущение опасности, которое только что понемногу начало ее отпускать в уютной обстановке кабинета.

— Значит, источники, — тихо произнес Том, медленно обходя ее, напряженно сидящую практически на полу. Она боялась взглянуть на него, хотя он — девушка знала — теперь не спускал с нее глаз. — Итак, Гермиона Грейнджер, мне бы, конечно, очень хотелось влезть в твою прелестную головку и узнать что-нибудь новенькое о планах Гарри Поттера, но, как я и сказал, о делах мы поговорить еще успеем. Сегодня был не самый простой день.

Том вновь прошелся по комнате взад-вперед, продолжая размышлять вслух.

— Какого черта, Грейнджер, так сложно заставить людей подчиняться? Сколько страха еще нужно посеять среди них, чтобы это произошло?

Этот разговор не должен был состояться, думала Гермиона. Это какой-то абсурд, Темный Лорд делится с грязнокровкой своими соображениями о способах контроля людей… И тут она будто со стороны услышала свой голос, одновременно анализируя и не понимая, как решилась ответить ему. Это вышло само собой, автоматически.

— Почему ты считаешь, что именно страх подчиняет людей?

Темный Лорд взглянул на нее, скептически подняв бровь и скрестив руки на груди.

— Что же еще? Не любовь ли? Не говори ерунды. Ты достаточно умна, чтобы не верить болтовне Дамблдора.

Гермиона, кажется, впервые за вечер взглянула прямо ему в лицо. Страх не отступил, но она почувствовала какую-то необъяснимую решимость, поняла, что не может не ответить ему. Нет, это, наверное, судьба: еще лежа в палатке, без сна глядя в брезентовый потолок, она мечтала сказать своему воспоминанию о Томе именно это.

— Твои методы не работают. Люди будут бояться и ненавидеть тебя. Уже ненавидят.

Он усмехнулся.

— О, это неважно, девочка. Главное, что я получу абсолютную власть.

— Но чего тебе это будет стоить! Сколько жизней! — горячо воскликнула она, теряя всякое чувство самосохранения. Он стоял не двигаясь, продолжая смотреть ей в глаза со своей недоброй ухмылкой.

— Столько, сколько необходимо. Победителей не судят, слышала такое выражение?

— Ты не победил. И не победишь.

— А это мы еще увидим, — сказал Том, угрожающе улыбаясь.

Говорить с ним было удивительно легко, несмотря на яркую гамму самых разнообразных, иногда кардинально противоположных эмоций, которую Том Риддл вызывал у гриффиндорки. Они обменивались репликами, будто старые друзья, волею случая оказавшиеся по разные стороны баррикад. Но это иллюзорное впечатление мгновенно развеялось.

Том медленно, с кошачьей грацией обошел стол, осторожно присел на корточки рядом с Гермионой и, взяв ее за руку, провел указательным пальцем по каждой буковке ее свежего, но еле заметного шрама. Гермиона замерла, боясь вдохнуть.

— А давай поговорим о тебе. Расскажи-ка, Грейнджер, что ты думала делать дальше? В том невозможном случае, если вы победите?

Он отпустил ее руку и встал, глядя на девушку сверху вниз.

— Сложно строить планы, когда идет война, — тихо ответила Гермиона, сглотнув.

— Не сложнее, чем в мирное время. Держу пари, ты планировала выйти замуж за Поттера или Уизли и построить карьеру в каком-нибудь министерском отделе борьбы за чьи-нибудь права, — усмехнулся Том.

Гермиона густо покраснела.

— Или, может, ты хотела переехать в Болгарию? Связать свою жизнь с каким-нибудь известным игроком в квиддич. Хотя нет — тебе вряд ли было бы комфортно в чьей-нибудь тени. Поэтому, скорее Уизли, чем Поттер или Крам.