Не страшись урагана любви

А этот Грант! Этот сучий сын! Как он осмеливается приходить с такой потрясающей потаскухой, как старушка Лаки? У него на нее не больше прав, чем у любого другого. Она предана ему, как тигрица. Она любитего. И почему? Она его встретила. Их познакомил общий друг. Общий друг познакомил их, а она была готова влюбиться в любого,так что Грант попал в соус. Почему он ее встретил? Почему не Дуг? Это легко могло случиться. Что такого в Гранте? Его Моральная Целостность? Ха! Ну, он жил с потаскухой постарше на четырнадцать лет, трахая ее в ее же доме, в доме ее мужа, да еще муж его поддерживал — пока работа не стала приносить деньги. Черт, он даже алименты не должен был платить, хотя бросил ее! Что же за счастье! Моральная целостность! Лаки думает, что он морально цельный человек?

Следующая мысль поразила Дуга.

Что, если бы кто-то рассказал Лаки о Кэрол, что тогда сказала бы она о моральной целостности? — вот эта мысль.

Почему он не сказал? Какого черта не сказал? Он бы мог так незаметно это подбросить, что она бы и не поняла, откуда мысль появилась. И Грант заслужил это. Почему, господи, он даже не подумалоб этом! Что же тогда Исмайлех за мыслитель? Нет. Нельзя делать такие вещи лучшим друзьям. Даже если они того заслуживают.

Сидя у балюстрады, Дуг скорее ощутил, чем услышал, что за спиной кто-то вошел на террасу. Он молча вжался в стул, сжал тяжелую хрустальную пепельницу, лежавшую на коленях, и ухмыльнулся, неожиданно ощутив прилив свободы. О'кей, давай, ты!

— Дуг? — сказал сзади мягкий голос Кэрол Эбернати. — Это ты Дуг?

Он расслабился и встал.

— Да. Привет, Кэрол! Господи, я тебя разбудил? Прости.

— Нет. Я сама проснулась, а потом увидела свет внизу и подумала, что это, наверное, ты.

— Я как раз брал на посошок перед сном. — Он отвернулся и снова глянул на город и почему-то сжал челюсти. Некоторые огни еще горели.

Она подошла и встала рядом, тоже глядя на город. На ней был один из лучших ее халатов, повязанный поясом в японском стиле с пушистыми помпонами на концах. Тяжелые груди над поясом хотя и провисали слегка, но выглядели совсем неплохо.

— Отправил наконец юных влюбленных в Кингстон? — тихо спросила она.

— Да, — легко ответил Дуг. — Да. И все были до чертиков счастливы.

— Где ты был сегодня весь день? Я думала, что они вчера улетели.

— Ну, Бонхэм должен был нырять сегодня. Парочка слетела в машине с моста. И он хотел, чтобы Рон помог. Вот они и задержались. Вот... и я с ними был.

— Да, я слышала об инциденте. Какой-то бедный женатый мужчина и его девушка. Как тебе показалось, они счастливы?

— Да, — ответил Дуг не без удовольствия. — Да, они показались мне очень счастливыми.

Кэрол печально подтянула еще один стул, села и положила ноги на балюстраду.

— Как ты думаешь, он женится? — спросила она.

— Да, почти уверен. Сначала он колебался, но сейчас склонен принять это как Судьбу. И она все сделает, чтобы выйти за него.

Кэрол долго молчала, глядя на город.

— Уж конечно, — печально сказала она наконец.

Сегодня вечером у нее была спокойная, умная нежность, грусть принятия жизни, и это соответствовало его настроению. Именно такой помнил ее Дуг в тот первый вечер, когда они познакомились, он приехал в Индианаполис, а Грант был в Нью-Йорке.

— Как ты думаешь, она бы поехала жить с ним в Индианаполис? — спросила Кэрол.

— Зачем? — Затем он заговорил с. некоторой радостью, которую старался скрыть. — Да, думаю, она поедет с ним жить в Индианаполис. Думаю, она бы все сделала, абсолютно все, чтобы выйти за него и стать его женой. Она до умопомрачения его любит. — Как он в это влез? Но он наслаждался. Он сам не так уж сильно в это верил. Но почти верил. — А почему ты спрашиваешь об этом?

— Почему? — Она повернула к нему лицо. Он стоял у балюстрады, и ему показалось, что глаза у нее незрячие, слепые. В них блестели, но не падали слезы. — Ты, наверное, никогда не думал и не замечал. Но я была его любовницей. Все эти годы. Не догадывался?

— Нет! — солгал он. — Нет. Я пару раз об этом думал, но это казалось слишком... — он бы хотел сказать «неуместным», но проглотил слово. Вместо него он пожал плечами и помахал руками. — Это было прекрасно скрыто от всех.

Кэрол уже снова смотрела на город.

— Ну, думаю, с моей стороны это был грязный трюк, но я заставила его купить этот дом и потратить все деньги, чтобы он держался подальше от Нью-Йорка и таких девушек. Так что у него не так много денег, чтобы попытаться уехать.

— А новая пьеса?

— Ну, конечно, если она будет успешной, то какая разница.

Дуг хохотнул.

— Да, грязный трюк. А как новая пьеса?

— Не знаю. Я не могу о ней судить. Там обо мне, — жалобно сказала Кэрол. — Так что не могу сказать, принесет она деньги или нет. Должна.

— И если будут деньги, он уедет из Индианаполиса с невестой, верно?

— Верно. Полагаю, что ей я, естественно, не понравлюсь.

— С другой стороны, если денег не будет, он должен будет привезти невесту туда, да?

— Да.

— Напротив тебя?

Кэрол глянула на него и снова на город.

— Да.