Не стреляйте в рекламиста

И все же именно Флеров положил руку на плечо Ефиму, когда его выстраданный самолет на первом же витке превратился в груду обломков. Береславский изо всех сил старался не зареветь. Но Флеров подошел и поздравил. С первым полетом. Ведь полет-то был! И подарил солдатский ремень. Весьма ценный для любого пацана подарок.

Потом Володя объяснил причину неуправляемости модели.

- Значит, ты все заранее знал? - расстроился Ефим.

Володя кивнул.

- Почему же не сказал?

- Ты не спрашивал.

Позже Береславский оценил преподанный урок. Он, безусловно, стоил дороже разбитой авиамодели.

Вообще, кружок сильно сказался на Ефимовом развитии, несмотря на то что во взрослой жизни он отношения к авиации не имел. И хоть после десятилетки он почти не общался с кружковскими, но воспоминания остались теплыми.

С Флеровым же контакты были. Пересекались то в секции карате (Береславский - любитель, больше сражался с растущим собственным весом, чем со спарринг-партнерами; Максим - почти профессионал, уже имевший собственных учеников), то на стоянке, где ставили на ночь свои "Запорожцы". С удовольствием перебрасывались фразами: взаимная симпатия осталась.

И лишь пару лет назад Ефим узнал о новой ипостаси Флерова, или Флера, как величали его криминалитет и правоохранительные органы. Он стал известным "авторитетом", своего рода объединителем славянского криминального сообщества против засилья кавказских преступников.

Короче, парень сделал недюжинную карьеру. Это известие расстроило Ефима. Он всегда резко отрицательно относился к преступному миру, не веря ни в какие романтические представления о нем. Бандит есть бандит, и этим все сказано.

Но Флер - особый случай. Ефим помнил его руку на своем плече. И еще одна неприятная мысль не уходила: если в стране, хоть и временно (Береславский не сомневался, что временно) перестали работать законы, если их почти полностью подменили "понятия", то пусть уж в неидеальном мире за соблюдением "понятий" присматривает действительно справедливый (или хотя бы старающийся быть таковым) Флер, чем кто-нибудь другой.

Для себя Ефим никогда ни о чем бы его не попросил, равно как и генерала Юрку. Но Саша - случай особый. Нельзя быть щепетильным, рискуя жизнью другого человека.

Вот почему сейчас Ефим несся по ночному шоссе, спеша на встречу с Флером. Договорился о встрече он через секретаря (бандиты теперь обязательно имеют секретарей). А номер телефона узнал от одноклассника, который тоже кашеварил на этой кухне. Флер, поняв, кто звонит, моментально взял трубку и после обмена приветствиями назначил место и время встречи.

Место оказалось приятным. Старый подмосковный ресторан, около которого много лет назад молодой репортер Береславский с ребятами из угрозыска дежурили, пытаясь отследить валютных проституток. Кстати, статью тогда опубликовать не дали, тема считалась закрытой.

Теперь валютных проституток, в связи с конвертируемостью рубля, не стало. Наверное, это должно вызывать гордость...

Флер и Ефим сидели за столиком на двоих, в дальнем углу зала.

- Хорошо выглядишь! - одобрил Флер.

- Ты вроде тоже не жалуешься, - усмехнулся Береславский. Тренер по карате явно продолжал поддерживать боевую форму.

- Не боишься со мной общаться? Всех, кто ко мне приезжает, пишут на видеокамеру.

- Значит, войду в историю.

- Ты никогда особо не боялся. Только в тебе струны нет.

- Какой еще струны? - не понял Ефим.

- Мало иметь храбрость и кураж. Нужна еще струна. Чтобы в других резонанс вызывать. Если ты не влия-ешь на других, то зачем тебе твои достоинства?

- Макс, мои достоинства нужны мне. И моим детям. Я не хочу никого завоевывать.

- Я тоже не хочу. Ты же помнишь, я никогда не лез первым. Ну, ладно. А то я как перед тобой оправдываюсь. Чего ты хотел?

- Мой друг попал в СИЗО. В Матросскую Тишину. Он защищал свой дом и убил четверых.

- И чего ты хочешь?

- Он служил срочную в конвойных войсках.

- Сейчас с этим помягче. Кто из нас не был в комсомоле, а то и в партии.

- Но в конвойных были не все. Хотя он себе службу не выбирал.

- Понятно. Ладно, есть у меня некоторые возможности. Как зовут твоего друга?

- Орлов Александр Петрович.

- Не тронут твоего Александра Петровича, - подытожил Флер и сменил тему разговора. - А ты тоже бизнесом занимаешься?

- Что значит - тоже? - усмехнулся Ефим.

- Ты - говнюк! - вскочил Макс. - Ты же презираешь меня!

В дальнем конце зала синхронно вскочила на ноги охрана. Флер взмахом руки усадил ее обратно.

- Что, не так? - не унимался Флер. Его лицо исказила злобная гримаса.

- Такой ты мне не нравишься, - согласно кивнул Береславский.

- Ты говнюк и засранец, - с горечью сказал Флер. - Ты приехал ко мне за помощью и презираешь меня.

- За помощью своему другу, - уточнил Ефим. - Свои дела я решаю сам.

- Во-первых, не всегда сам. Я тут случайно узнал про твои игры с Ахметом. И немножко изменил ход событий. А во-вторых, какая разница, для себя или для друга? Можешь сам - сделай сам! Пойди в Матросскую Тишину и попроси граждан не опускать своего товарища за его грехи. Настоящие или мнимые - какая разница, если тот, кто решает, обладает силой?