Не суди по оперению

– Какие ключи? Ключ к успеху? Ключ к свободе? Ключ к моему сердцу?

И Алекс опять заплакал.

– Сердце мое разбито, разбито на тысячи кусков.

– Ничего, мы его склеим.

– Честно?

– Да.

– У вас в сумке есть клей для сердца?

– А как же иначе.

– А если нет, мы сходим за ним.

– Безусловно.

Максин порылась в карманах куртки Алекса, чтобы найти ключи.

– Не щекочите меня! – засмеялся пьяный наркоман.

Она впервые пожалела, что «Твинго» не открывается автоматически, как современные автомобили, или хотя бы с помощью простой пищалки. По телевизору в доме престарелых она видела, что некоторые машины разблокировались сами, когда ключи были у хозяина в сумке. Сейчас бы это пригодилось. Она нащупала что-то металлическое. Но это были не ключи. Она достала предмет из кармана. Кулон в виде сердца. Да, он был в худшем состоянии, чем она думала. Она вернула кулон на место и продолжила поиски.

– Хи-хи-хи, – снова засмеялся похититель под кайфом.

Наконец вожделенные ключи оказались в руках Максин, уже слегка изуродованных артритом.

Она открыла дверь со стороны пассажирского места и с трудом впихнула туда Алекса, который мгновенно погрузился в тяжелый сон. Максин с облегчением выдохнула и пошла на место водителя. Она не садилась за руль тридцать лет.

Она нежно погладила синтетическую серую кожу. В последний раз она вела машину, когда ездила к мужу во «Флигель забывчивых». Так сотрудники больницы называли помещение, предназначавшееся для страдающих Альцгеймером.

Она вспомнила, с какой силой каждый раз, когда она ехала туда, ее пальцы впивались в руль, будто это он был виноват во всех ее несчастьях. Она вцеплялась в него, чтобы не пойти на дно, чтобы думать, будто она еще может что-то контролировать.

Она не знала тогда, что видит мужа в последний раз, и сначала очень жалела об этом. Ей хотелось бы запечатлеть в памяти этот особый момент, говоря себе, что он – последний. Но к чему это? Зачем хранить в душе образ несчастного невменяемого старика, грустно сидящего в кресле? Закрывая глаза, она все еще слышала зловещее поскрипывание, издаваемое креслом-качалкой каждый раз, когда Шарль раскачивался вперед-назад, как ушедший в свои грезы ребенок.

Максин энергично тряхнула головой. Не время поддаваться меланхолии. Мрачные мысли – это как лакрица: сначала не нравится, а потом не оторвешься. Нельзя, чтобы воспоминания ее одолели. По правилам, достаточно одного депрессивного типа на машину.

Она твердо взялась за руль и глубоко выдохнула. Врать своему мозгу. Так она посоветовала молодому человеку и так собиралась поступить сейчас.

– Все пройдет замечательно. Я смогу доехать. Навыки вождения так быстро не забываются. Тридцать лет – это немного. И потом, эти современные машины ездят сами. Даже не нужно крутить ручку, чтобы завести мотор. Да это проще простого!

Прием сработал! Ей было гораздо лучше, она снова верила в себя.

Максин с нежностью посмотрела на своего похитителя. Он выглядел таким молодым, таким ранимым.

– Увидишь, мы не пропадем.

Она вставила ключ зажигания и повернула его. Знакомый звук мотора придал ей уверенности. Теперь она владела ситуацией. Благодаря ей они поедут дальше. Может быть, она и до самого Брюсселя их довезет.

Максин набрала в легкие побольше воздуха, взглянула на рычаг коробки передач, чтобы знать, где именно первая, и нажала на педаль газа.

Мотор заглох.

23

Алекс очнулся от жуткого кошмара. Ему приснился безумный сон. Он сидел в тюрьме с какой-то старой дамой и продавщицей из «Прада», которые заставляли его выпить некую омерзительного вкуса жидкость, а его отец, работающий официантом в «Старбаксе», обвинял его в том, что он похитил какую-то бабушку, и все это сопровождалось мелодией из «Красотки». Ему и впрямь надо снова пойти к психиатру.

Алекс зевнул и потянулся. У него болела голова. Он машинально посмотрел в телефон. Экран пестрел мигавшими значками. Алекс прочитал несколько СМС.

«Алекс, что ты наделал? Ты понимаешь, насколько это серьезно?

Мама».

«Алекс, это папа. Отвези эту даму домой. Она не сделала тебе ничего плохого».

«Это лейтенант Роше. Отпустите заложницу. Сдайтесь добровольно, и все будет хорошо».

«Дорогой Алекс, напоминаем о Вашей встрече с доктором Простом на следующей неделе. Заранее благодарны за то, что придете в назначенное время.

Кабинет доктора Проста, психиатра.

P.S. В случае, когда пациент находится в депрессии, доктор не несет никакой ответственности за попытки суицида до назначенной даты приема».

«Алекс, так вести себя недопустимо. Нельзя все оправдывать депрессией. Вспомни о нас. Ты представляешь, что подумают соседи? Не будь таким эгоистом.

Мама».

«Мама волнуется. Ты же знаешь, что после ринопластики у нее не самое лучшее настроение. Ты бы мог немного подумать о ней. Сдайся полиции, и все наладится.

Папа».

«Что Вам нужно? Выкуп? Наркотики? Самолет? К нам присоединяется переговорщик, Вы можете сообщить ему свои требования.

Лейтенант Роше».