(не)свобода

Ну, потому что я хочу как можно скорее оказаться на свободе. Поэтому раз за разом доказываю вам, что ни я, ни коллеги ничего не воровали. А еще потому, что вижу в вас такого же зрителя, который просит ему объяснить, что такое искусство, и почему увидеть «Черный квадрат» может стоить пятьсот рублей.

Вопрос.

Конечно, посмотрим.

Олег

Юристом Олег себя не считал. После сотрудничества с Оксаной Игоревной и до работы журналистом на судах он так и не был ни разу. Он, конечно, закончил юрфак и держал диплом в верхнем ящике стола, под стопкой записных книжек, но, по здравому заключению, Олег бы самого себя на должность консультанта по корпоративным или налоговым вопросам никогда бы не нанял. Для самой небольшой сделки между компаниями ему пришлось бы лезть в гугл и обращаться к архивам судебных практик, на что босс мог бы, хмурясь и прикуривая сигару (в этой фантазии Олега босс почему-то курил именно сигару, как капиталист на плакатах Кукрыниксов), сказать: гуглить я и сам могу, мол-чек, а делать-то шо?

На юрфаке их учили не действовать, а лезть в гугл и зубрить, причем неважно, о каком предмете шла речь: о гражданском ли процессе, о криминалистике ли, об уголовном ли праве или об основах юридической науки. Доходило до смешного: когда одногруппник Олега попросил молодого преподавателя сводить их в суд, тот поднял взгляд от желтых страниц учебника МГУ по гражданскому праву и проворковал убаюкивающим фальцетом:

– А вам зачем? Читайте учебник.

Вот так и получилось, что курс Олега поделился на две заведомо неравные части: на юристов, которых схантили консультанты «четверки» – серьезные мужчины с синими галстуками и лицами кирпичом, которые и в свободное время, наверно, смотрят «Suits», – и на тех, кого Олег называл «перепроизведенными юристами», то есть тех, кто оказался на юрфаке, потому что так было надо (родителям / обществу / господу богу – нужное подчеркнуть), и в итоге обнаружил себя под завалами шпор, бомб, спрятанных в рукаве билетов и прочего студенческого арсенала, который спасал во время экзамена. Тем, кто от читерства отказывался (как Олег, например), оставалось надеяться на зубрежку и возносить молитвы портретам духу правовой системы.

А когда выпустились, вдруг выяснилось, что все эти билеты, бомбы и шпоры потребны только на самокрутки, а как выступать в суде или вести дела, их никто не научил. В самом деле, что бы «перепроизведенные» рассказывали бы на заседании? Как препод по уголовному процессу половину пар травил байки про свою поездку в Штаты и потом всем автоматы ставил?

Так что журналистика для Олега была едва ли не единственным разумным профессиональным выбором.

Но никогда не говори «никогда», так ведь?

За печать резюме Олег заплатил восемь рублей, и теперь сдачу в два рубля крутил в пальцах, пока ехал на «Красные Ворота». Ему бы, может, лучше было перечитать резюме или придумать какой-нибудь креативный ответ на вопрос «Кем вы видите себя через пять лет?», но почему-то хотелось просто крутить в пальцах монетку, потом подбрасывать в воздух и, несмотря на раскачивания вагона, ловить обратно на ладонь.

Расположение адвокатской коллегии «Сутягин, Пеперченко и партнеры» было стратегическим: всего в паре минут ходьбы был портал в юридический ад под названием Басманный районный суд, а через дорогу от суда – узбекский ресторан со скидками на выпечку. Поэтому адвокаты в коллегии работали мрачные, но сытые.

На крыльце одного из подъездов двора-колодца Олег увидел полноватого мужчину в велюровом пиджаке не по размеру, с бургером в одной руке и смартфоном в другой.

– Простите… – Мужчина машинально повернулся и пристально посмотрел на Олега, так что тот оробел. – А вы не знаете, где здесь адвокатская контора?

Мужчина молчал с полминуты, пережевывая бургер, и, когда Олег уже решил было, что он просто не расслышал, выпалил:

– А тебе зачем?

– На стажировку устраиваться пришел.

– А-а-а-а-а, – сказал мужчина, кивая головой. Во взгляде появилось что-то вроде уважения. Он указал на железную дверь безо всяких объявлений позади себя: – Вот тут она.

Олег поблагодарил его, поднялся по крыльцу и собирался уже открыть дверь, но тут мужчина громыхнул:

– А, парень, постой! Можешь мне помочь? Тут дельце есть…

Олег хотел сделать вид, что не услышал, но мужик настаивал:

– Минуту буквально всего! Я ж те помог, а?

Олег обернулся.

– Тут это, – мужчина шмыгнул носом и кивнул на экран смартфона, – я понять не могу: когда участник выходит из общества, ему надо всю сумму доли из бухгалтерской отчетности за прошлый год выплачивать – или только за последние месяцы?

Видимо, Олег прилично подвис, потому что минуту спустя мужчина спросил:

– Парень, с тобой всё в порядке? Ты меня слышишь вообще?

– А. Да, простите. Я понятия не имею, если честно, – извиняющимся тоном сказал Олег. – Я больше по уголовному праву, и…

– Да что за день сегодня такой! – разочарованно вздохнул мужчина и махнул бургером. – Ну иди, чё с тобой делать.

Олег и сам не знал, чё с ним делать, поэтому просто позвонил в дверь.