(Не) свободные

Ответа она не ждала, но Оливия молчать не стала.

– Не знаю. Я не напрашивалась.

– Ну конечно. Просто променяла какого-то человека на оборотня. Кто следующий – маг? Или по оборотням пойдешь? Форстора тебе было мало?

– А при чём здесь мой отчим? – утратив равнодушие, спросила Лив, снова коснувшись платка, чуть надавила на узелок и закрутила уголок на палец.

– Я не буду это обсуждать. Маркус! Я очень тебя прошу! Очнись! Она же околдовала тебя! Понимаешь? Околдовала!

Мужчина с трудом заставил себя отвести взгляд от платка на шее ведьмы и посмотреть на мать.

– Мам, я уже сделал свой выбор.

– Это не выбор! Это самое настоящее самоубийство. Ну хочешь ты с ней спать – спи. Но не ломай свою жизнь! Прошу тебя! Неужели ты не видишь, что она использует тебя! Выхватила оборотня побогаче и присосётся как пиявка, пока все не выкачает.

– Мама. Я же просил! – прорычал молодой мужчина, а Оливия встала с дивана, поправив юбку.

– Маркус, – произнесла она. – Я пойду, а вы тут поговорите.

– Стоять! – крикнул оборотень и неожиданно выдохнул, пойдя на поводу сумасшедшей догадки, что не давала ему покоя: – Сними платок.

– Что? – произнесли одновременно.

Орели Аркор удивленно, а Лив встревоженно.

– Маркус, какой платок? О чём ты вообще говоришь? – спросила мать, требовательно смотря на него.

Кажется, она еще больше убедилась в том, что единственный сын стал сходить с ума.

Ведьма же молчала, сжимая и разжимая кулаки. И в глаза не смотрела. И чем больше проходило времени, тем тревожнее становилось. Сердце подкатило к самому горлу, и стало трудно дышать от перенапряжения и ожидания чего-то невероятного, невозможного.

– Оливия, сними платок, – сдавленно попросил мужчина, смотря прямо в янтарные глаза.

– Не надо, – покачала головой ведьма, продолжая смотреть куда-то в сторону.

– Что происходит? – снова попыталась вклиниться между ними мать, но её снова проигнорировали.

– Сними. Сейчас.

Тяжелый вздох, непонятный взгляд, от которого внутри все перевернулось, и Лив потянулась к платку. Непослушными пальцами развязала тугой узелок и, замерев на секунду, дёрнула платок в сторону.

– Нет… не может быть, – хватаясь за горло, прохрипела мать, первой отреагировав на увиденное.

Метка. Его метка на нежной коже.

Он знал, всегда знал, что так и будет, только боялся поверить. И вот оно – живое доказательство их связи. То, против чего не пойдёт никто.

– Маркус, – чуть слышно прошептала Лив.

Сколько смятения в голосе, страха и непонятного волнения.

Больше он не дал сказать ей ни слова. В каких-то два шага преодолел разделяющее их расстояние, схватил за шею у основания головы, впечатал в себя и жадно поцеловал.

Плевать на мать, на весь мир.

Сейчас только одно имело значение.

– Моя! – выдохнул Маркус, на мгновение оторвавшись от нежных губ и заглядывая в светло-карие, такие родные глаза. – Теперь точно моя! – И хрипло рассмеялся.

Глава 22

Оливия

Сложнее всего было оторваться друг от друга и вспомнить о том, что мы не одни. На это потребовалось несколько минут. К тому времени орели Аркор уже успела прийти в себя и даже нацепить на лицо привычное равнодушное выражение.

– Метка Луны, – произнесла она, подходя ближе. – Разрешишь?

– Мам, – многозначительно и немного угрожающе произнёс Маркус, продолжая обнимать меня за талию.

– Просто хочу убедиться в том, что она настоящая, – спокойно произнесла женщина, поднимая на меня ярко-синие глаза.

Еще одна колкость, которую я проглотила, решив не портить себе и оборотню настроение жуткой ссорой. Заводиться мне точно не стоило, нервы и так расшатаны, могу сказать много лишнего. О чём потом буду жалеть. Так уж вышло, что теперь наши жизни взаимосвязаны.

– Пожалуйста, – ответила я, склонив голову набок и демонстрируя метку. – Можете даже потрогать или попытаться стереть. Я пробовала, не вышло, – призналась ей, совершенно не стесняясь.

Трогать меня оборотница не стала. Несколько секунд пристально изучала метку, сложив руки за спиной. Потом кивнула и отступила.

– Что ж, сын, тебя можно поздравить. Невероятный дар богини.

А по голосу не скажешь, что она рада. Да, метку женщина приняла, не могла не принять, поверила и больше вставлять палки в колёса не собиралась, но и счастья не испытывала. Вот оно, наше будущее во всей красе.

– Что ж, не стану вас больше задерживать. Провожать меня не надо. Я знаю, где выход, – произнесла орели Аркор, направляясь к выходу, бросив напоследок: – Маркус, позвони мне утром. Всего доброго, Оливия.

– До свидания, – отозвалась я и взглянула на Маркуса.

– Им нужно время, – поняв, какие мысли меня сейчас тревожили, произнёс Маркус. – Потом станет лучше.

– Не только им нужно время, – вздохнула я, выскользнув из его рук и отходя в сторону, после чего спросила, пытаясь сменить тему: – Где мой чай?

Оборотень ответил не сразу. Постоял, убрав руки в карманы брюк, смотря на меня, а потом произнёс:

– Сейчас принесу.

Поставил на журнальный столик у моих ног кружку с ароматным чаем, над которым поднимался легкий дымок, и сел напротив.

– Не хочешь ничего мне сказать?