Не Сволочи, или Дети-разведчики в тылу врага

— Общее руководство в лагере осуществляет отдел I-а во главе с обер-лейтенантом фон Шмитке. Это палач номер один. На его совести уже сотни жизней советских военнопленных. Отдел 2-а занимается использованием пленных на работах. Он ведет учет заявок на рабочую силу, распределяет военнопленных на работы, оформляет отчетность об их использовании. В ведении отдела 2–6 находится учет пленных и регистрация их смертей. Отдел ведет алфавитную картотеку и по номерам, присваиваемым каждому военнопленному. Хочу отметить, мой дорогой Петруша, что работает этот отдел беспрерывно. Смертность в лагере, как я уже говорил, очень высокая. А ведь на каждого расстрелянного, умершего от побоев или просто бросившегося на электрические провода военнопленного составляется несколько карточек. Работы этому отделу хватает. А теперь, Петя, пусть немног о отдохнет твоя память, а мы с Семенычем активнее займемся шпалами, а то вон фашисты опять поглядывают в нашу сторону.

Мальчик нашел обломок доски, всунул ее между шпалами и сел: нужно было дать отдых ногам. Ведь ему предстоял еще обратный путь в лес. Военнопленные заработали энергичнее. Немцы у костра заулыбались и, довольные работой, весело покрикивали:

— Так… Так, рюски свинки, работа!

Обхватив двумя руками конец шпалы, Кузьмич, тяжело дыша, взглянул на сидевшего на доске мальчика и произнес:

— Слушай меня дальше, Петя. Я дал тебе отдохнуть, чтобы ты запомнил несколько фамилий. Их надо обязательно передать туда.

И он кивнул в сторону Ленинграда. Петя понял, что ему доверяют какую-то особую тайну. Он быстро встал, прислонился к шпалам и сказал:

— Я готов, Кузьмич.

Поправляя шпалу, танкист продолжил:

— Так вот, Петя, в лагере существует еще отдел 3-а. Это контрразведывательный орган «Абвера». Он занимается вербовкой агентуры из предателей Родины и насаждением провокаторов среди военнопленных. Хочу заметить, что начальнику этого отдела лейтенанту Миллеру удалось склонить к сотрудничеству с фашистами не одного узника лагеря. Некоторых из них мы с большим трудом установили. Правда, биографические данные не полные, но кое-что мы все-таки узнали. Один из них уголовник из Ярославля по фамилии не то Ивашин, не то Ивашкин, звать Григорием, высокий, брюнет, крепкого телосложения. На левой руке отчетливо виднеется татуировка: якорь и имя «Лида». Он добровольно пошел на сотрудничество с «Абвером» и был направлен на учебу в Борисовскую разведывательную школу. Другой — бывший кулак из Тульской области Сергин Петр, среднего роста. Об этом больше ничего не знаем. Известно, что это хитрый и коварный человек, использовался Миллером в качестве провокатора. Он пытался создать в лагере лже-патриотическую подпольную организацию. Вскоре был разоблачен нашими товарищами и куда-то отправлен из лагеря. Выдал Миллеру троих военнопленных, судьба которых неизвестна. Третий. — инженер, якобы кончил в 1938 году какой-то политехнический институт, фамилия Синицын, звать Сергей Иванович, лысый, немного заикается. В лагере был необыкновенно молчаливым, друзей не имел. Точно, что он согласился сотрудничать с фашистами, и был отправлен в какую-то разведывательную школу. О четвертом знаем совсем мало. Фамилия его Синаев, до войны являлся преподавателем столичного вуза, носился с идеей создания так называемой русской национальной фашистской партии. Гитлеровцы ему симпатизировали, возили даже в Гатчину к самому начальнику оперативной группы А штандартенфюреру СС Шталеккеру. Эта группа и подчиненные органы ведут активную агентурную разведку против наших войск на Ленинградском фронте. Одновременно с этим она проводит контрразведывательную работу на оккупированной фашистами территории Ленинградской области, участвует в карательных операциях против партизан, занимается массовым уничтожением советских людей. В нашем лагере совсем недолго находился бывший писарь этой команды. Он в чем-то провинился перед фашистами, и они отправили его на нашу «кухню смерти». Вскоре он был уничтожен гитлеровцами, но перед смертью он успел рассказать, что ему как-то попались отчеты «Айнзатцгруппы А» за 15 октября 1941 года, в которых сообщалось об уничтожении этой группой 135 567 советских граждан. Запомни эту цифру, Петя. Там должны знать ее.

Мальчик подтянулся и, словно принимая клятву, твердым голосом произнес:

— Я запомнил ее, Алексей Кузьмич.

Военнопленные продолжали свою тяжелую, монотонную работу. Шпалы поднимались все выше и выше. Чувствовалось, что Кузьмич и его напарник сильно устали. Кто-то снизу предложил им смениться, но танкист сердито помотал головой, и изнурительная работа продолжалась. Обхватив руками очередную неподъемную шпалу, они ласково посмотрели на мальчика. Боль и сострадание увидели в мальчишеских глазах. Тому было жаль этих изможденных людей. Он ничем не мог им помочь и, чувствуя свое бессилие, с яростью сжимал свои кулачки, проклиная фашистов, принесших так много горя его Родине. А Кузьмич, бросив шпалу, произнес: