Не та избранная

Я привык быть сильным. Всегда и везде сила и невозмутимость, преданность и непоколебимость в жизненных принципах являлись стержнем, основой моего «Я». Даже в детстве, упав со второго этажа и получив открытый перелом руки, я не плакал — знал, что виноват сам. Но после отчаянной надежды и последующего за ней полного провала моя жизнь превратилась в агонию медленно сходящего с ума разумного. Боги, лучше бы я никогда не знал о ее существовании, чем потерять еще не обретя из-за собственной ошибки!

Я запрещал себе думать об утраченной возможности, пытался не представлять — какой она была, какой бы стала моя жизнь рядом с ней. Но стоило только ослабить контроль, как сердце содрогалось от желания бежать куда-то, делать хоть что-то… Не бывает ведь так, что невозможно ничего изменить? Должно же быть хоть что-то?!

Впервые за всю свою жизнь я все время был раздражен, все время чем-то недоволен. Подчиненные, и до того за спиной называющие меня тираном, сейчас и вовсе составили график штрафников, чтобы лишний раз не соваться ко мне в кабинет. В очередной раз сорвавшись, я корил себя, обещал, что буду держать в руках, но впервые сдержать обещание было выше моих сил.

Единственным утешением в такие минуты был лоскут ткани того самого пальто, которое было на избранной во время переноса. Мы все же тогда нашли его в Волшебном лесу. Запаха девушки, конечно, не осталось, но ткань была настолько необычной, что закрадывались даже мысли о ее иномирном происхождении. Так себе, скажу вам, утешение. И стоило бы, наверное, выбросить лоскут, забыть. Но я не мог. Так и носил при себе все время, иногда касаясь пальцами.

Так было проще дышать.

Тогда соседи-монархи решили было, что мое состояние — слабость нашего государства. Война продлилась ровно три дня. Вот только зачем нам та погрязшая в нищете и беспорядках провинция? Это же сколько в нее денег вложить и сил, пока что-то окупится?!

Тогда я сам неплохо помахал мечом, покричал и покрушил врагов. Беспощадный, действующих на голых инстинктах дикий зверь. Жалкие подобия воинов разбегались от меня во все стороны. И все же я был серьезно ранен. А очнувшись в лазарете, первым увидел лицо правящего брата.

— Мы не выстоим, если ты сдашься. Ты это знаешь? Умрут твои братья, их жены и дети, а вместе с ними еще много-много ни в чем не повинных подданных.

Мне стало стыдно за свою слабость. Стало совестно. Кажется, в пылу боя я даже мечтал о достойном противнике и быстрой смерти. Но после произошедшего мои эмоции немного стихли. Неуемная тяга куда-то бежать, крушить, рвать и метать прошла. И, казалось бы, жизнь вошла в прежнюю колею.

Пока я не проснулся среди ночи в холодном поту с сорванным от крика голосом.

* * *

Рассказ не занял много времени. Сон, как и предчувствия были лишь короткими вспышками, смутными образами. Я вышагивал перед сидящими в креслах братьями, сжимая и разжимая кулаки.

— Последний раз такое было перед нападением Гайзесс. Тогда они без предупреждения за одну ночь просто вырезали половину нашего приграничья. — Старший брат, владыка и мой повелитель, моя родная кровь Ариим выглядел мрачнее тучи. — Если бы не твое предчувствие тогда, мы бы проиграли войну ещё до того, как узнали, что она началась. Ты чувствуешь направление сейчас?

— Да. — Я кивнул.

— Давно?

— Третью ночь подряд.

— Так почему же ты молчал до сих пор?! — Младший братец Раш от силы обуревающих его чувств ударил кулаком по столу.

— Там что-то не так. То меня тянет куда-то к Стене, то словно резко толкает в спину, и вот я уже уверен, что объект не существует.

— Не понял… — Маг растерянно посмотрел на старшего брата. — Телепортация? И быстро происходит смена местоположения?

— Очень. И каждый раз так сильно болит голова, словно это меня через пол материка силком перетащили.

— Что ты планируешь со всем этим делать? — Ариим, как всегда, был собран и лаконичен.

Раш, глядя в никуда, зарылся пальцами в растрепанные волосы.

— Эх, если бы удалось подвесить на это нечто маяк! Я могу отправить его дистанционно, ориентируясь на твои указания! — Маг всегда остается магом.

— Так и поступим. — Я испытал облегчение, подавив в себе желание признаться братьям в своей слабости. — А затем я сам лично разберусь с этой проблемой.

— Сам? У тебя для этого есть целый департамент! Ты нужен мне в столице! — Владыка полыхнул гневом, считая мой порыв мальчишеством.

— Нельзя привлекать внимание! Мы не знаем, что там или кто там. Кто справится лучше меня? Кому ты доверишься настолько сильно? — Я выдохнул, возвращая себе контроль над эмоциями. — Скажем, что у меня отпуск — давно пора. А маяк приведет куда нужно. Пока вроде объект не двигается.

Ариим лишь осуждающе покачал головой, но спорить не стал: знал, что это бесполезно.

— Я хочу, чтобы ты выходил на связь со мной каждый день!

— Ой, пойдемте уже маяк бросать! — Вскочил со своего места Раш. — Никогда ещё такого не делал! Ты пустишь меня в свою голову, братец?

Яна Сарч