Не та война

Вице-адмирал Миклуха прищурился, внимательно рассматривая пару вражеских броненосцев, которые продолжали яростно сражаться, несмотря на то, что ситуация для них стала безнадежной. Корабли осели вниз, ватерлинией стала верхняя кромка броневого пояса, выше был только короткий каземат, откуда торчали необычайно длинные стволы 190 мм пушек. Оба вражеских броненосца горели, вместо труб высились «огрызки», действовала всего одна башня с парой 254 мм орудий — все остальные вести огонь не могли из-за сильных повреждений. Да и 190 мм пушек осталось немного, огонь с каждого борта вели по два-три ствола. Корпуса были истерзаны русскими снарядами, семидюймовый пояс пробит в нескольких местах на каждом — затопления приводили к заметному крену. Но даже в таком «побитом» состоянии, «чилийцы» представляли вполне реальную опасность, ведь их не зря называли «убийцами крейсеров». И гибель от их огня «Осляби» и «Пересвета» сейчас вызывала закономерную ярость у русских моряков — по ним били беглым огнем сразу четыре броненосца, причем с убойной дистанции, с двадцати кабельтовых. И огневой мощи хватало с избытком — дюжина двенадцатидюймовых, полдесятка девятидюймовых и две дюжины шестидюймовых пушек — это уже шел не бой, а самое настоящее избиение. Вот только уколов совести никто не испытывал, памятуя об участи врага, который не желает сдаваться, и о том, как в таких ситуациях с оным поступать надлежит.

— «Ретвизан» стреляет по одному из «кентов», мы пока даже имени его самурайского не знаем. Ничего, скоро это выясним — опросят выловленных, японцы ход потеряли. «Победа» с крейсерами Безобразова и Вирена преследуют Камимуру, надеюсь, что догонят, «Адзума» вроде отставать начала. Да, точно медлит, но тем лучше…

Начальник штаба эскадры контр-адмирал Матусевич прямо-таки сиял лицом, на котором отнюдь непритворно застыла улыбка. Сражение завершалось убедительной победой, в чем уже никто не сомневался — «Объединенный Флот» получил сокрушительный удар, из разряда зубодробительных. Жаль два броненосца, но не им себя в том ругать — торопились, как могли, кочегары знали, что в Цусиме гибнут их товарищи и сделали невозможное — «Потемкин» достиг на пару часов совершенно невозможной скорости в восемнадцать узлов, на полтора больше, чем на сдаточных испытаниях. И это далось ценой изнурения команды, трое кочегаров умерли от надрыва телесных сил. «Три Святителя» вообще дал ход восемнадцать с половиной узла, причем держал его целый час. Но и потом броненосец долго шел на семнадцати узлах, прибыв первым на место сражения, завершив при этом окружение вражеских кораблей из эскадры Камимуры.

— Удивительно крепкие корабли — уже поразили двумя десятками двенадцатидюймовых снарядов, и сотней шестидюймовых, не меньше. А они держаться и все не хотят тонуть. И сдаваться не собираются, — Владимир Николаевич был потрясен упорством японцев. Они в безвыходной ситуации продолжали сражаться, и адмирал осознал, что потопление их одной артиллерией займет слишком много времени и потратить придется уйму снарядов. А потому с мрачным видом отдал приказ:

— Пусть атакуют миноносцы Керна — в первом бою в здешних водах у них неплохо получалось. И хотя их четверка, но аппаратов тоже по четыре, правда старых, в пятнадцать дюймов.

— Подойти придется близко, лучше с пяти кабельтовых. Но вы правы, Владимир Николаевич, пора пускать в ход торпеды. А то мы так до вечера с ними провозимся, а в проливе дальше могут ждать миноносцы.

— Тогда пусть поднимут сигнал, Николай Александрович. А мы подойдем чуть ближе, чаю, что противоминную артиллерию мы им выбили, по крайней мере, почти всю. Осталось несколько трехдюймовок, не больше. Но не стоит понапрасну рисковать — у нас мало дестройеров.

— Командующий флотом приказал миноносцам атаковать неприятеля со всех румбов, — из-за спины раздался чуть возбужденный голос флаг-офицера, и теперь требовалось только докончить то, что начали. Закурив папиросу, Миклуха совершенно спокойно перенес попадание 190 мм снаряда в носовую башню, словно молния свой росчерк оставила. И тут же увидел четыре небольших силуэта, над волнами начал расползаться густой черный дым. Миноносцы капитана 1 ранга Керна бросились в атаку. Всего четыре, два на один броненосец, еще пара на другой. Атака столь малыми группами в дневном бою самоубийственна, но тут серьезно поврежденные корабли, так что шанс попадания хотя бы одной торпеды из восьми, чрезвычайно высок. Особенно если пускать залп из двух аппаратов — этот способ сейчас активно применяли, ему учились. К тому же противоминная артиллерия «убийц крейсеров» из трехдюймовых орудий, а других, крупнее калибром, 120 мм или 152 мм, на броненосцах нет, только 190 мм пушки, из которых в маленькую и шуструю цель крайне трудно попасть.

— Посмотрите, Владимир Николаевич, противник бросил в контратаку свои дестройеры, и с ними идут еще миноноски. Да их как мух на гнилой коровьей туше! Со всех сторон накинулись! Пошла свалка!