Не то, что кажется (СИ)

И когда я уже смиряюсь со своей скорой кончиной, дверь открывается и сильная рука выдёргивает меня из этого ада. Я лежу на полу коридора, всё ещё зажимая голову руками, обессиленная, израненная.

Пит поднимает меня, но я снова оседаю.

- Идти можешь? – интересуется он.

Я киваю, но как только он меня отпускает, валюсь на пол.

- Понятно, – недовольно говорит Пит, поднимая меня на руки.

***

Следующие несколько дней меня не трогают. Никто не приходит ко мне, не считая женщины-надсмотрщика, что приносит еду.

Возможно, Питу надоело меня мучить и скоро меня наконец казнят. Когда я смирилась с этой мыслью, то мне стало даже легче. Я не могу ненавидеть Пита, не могу даже злиться на него. С ним всё это сделали из-за меня, чтобы причинить боль именно мне. Сноу может быть счастлив: ему это удалось.

На четвёртый день вечером ко мне приходят двое охранников. Меня начинает немного трясти, ведь я знаю, что ничего хорошего меня не ждёт. Но я замечаю странности в их поведении. Обычно они ведут себя абсолютно беспристрастно, но в этот раз я улавливаю какую-то недосказанность. Они странно переглядываются и не спешат выводить меня из камеры. Странно.

Холодом обдаёт тело, когда один плотоядно произносит:

- Может, не будем торопиться, Юлий?

- А что же ты предлагаешь?

- Предлагаю немного задержаться. Думаю, наша великолепная Сойка припасла для нас немного нежности.

Губы начинают дрожать, когда я понимаю, что у них на уме. Я предпринимаю отчаянную попытку спастись.

- Питу Мелларку это не понравится, – говорю я, а сама сомневаюсь в собственных словах.

- Питу Мелларку об этом знать не обязательно, – скалится первый.

На лице Юлия я вижу сомнения, он явно боится Пита, но потом занимает позицию своего друга.

- Этот безродный ублюдок вообразил, что может делать что угодно, если он любимчик Президента!

- Подвинется немного. Не ему же одному такой трофей обрабатывать.

И они противно рассмеялись, ещё больше приводя меня в состояние дикого ужаса.

Первый медленно подошёл ко мне и схватил за руку.

- Мы быстро, детка, не жадничай.

Со мной многое произошло за последние дни, но это! Отвращение захлёстывало меня, вызывая рвотный рефлекс. Эти двое схватили меня и потащили к тюремной кровати. Тот, кого звали Юлием, рванул на мне кофту. Ткань затрещала, но не порвалась, лопнув немного лишь у горловины. Это разозлило насильников, и они решили не особо заморачиваться с верхней частью моей одежды.

Первый завалил меня на кровать придавив своим потным телом. И когда его мерзкий слюнявый рот прижался к моей шее, у меня, наконец, прорвался голос.

- Пит! – закричала я что есть силы.

Почему он? Почему я звала на помощь своего главного мучителя? Неужели какая-то часть меня всё ещё доверяла ему? Пит не придёт. Он попросту не слышит. Да и если бы слышал, зачем ему спасать меня? Может, всё это вообще по его приказу.

Вдруг за шумом борьбы слышу резкий звук распахнувшейся двери и угрожающей рык Пита:

- А ну слезь с неё, тварь!

Пит буквально срывает с меня капитолийца, отшвыривая его к стене. Я вскидываюсь и забиваюсь в угол кровати, обхватив колени руками, пытаюсь стянуть края надорванной кофты. Меня трясёт так, что аж зубы стучат.

Эти двое не смеют оказывать сопротивление «любимчику Президента». Пит хватает второго за грудки и с силой бьёт кулаком в лицо, от чего последний буквально умывается кровью. Ещё бы, он обладает поистине недюжинной силой, приобретённой во время работы в пекарне, да и тренировки не прошли даром.

Пит бьёт ещё несколько раз, не особо задумываясь, как и куда, а потом вышвыривает этих двоих за дверь. Он поворачивается ко мне, я словно сжимаюсь под его взглядом, вспоминая, кто он теперь для меня и кто я для него.

- Цела? – грубо спрашивает Пит, окидывая меня пристальным взглядом с головы до ног, и я замечаю, что моя кофта порвалась совсем не чуть-чуть.

- Цела, - отвечаю, упёршись взглядом в стену.

- Вот, возьми, надень пока, – Пит швыряет мне свою куртку прямо в лицо. – А то светишь тут своими прелестями.

Я пропускаю его замечание мимо ушей и надеваю куртку. Теперь мне не так холодно. И этот запах… Его запах. Но теперь это запах страха.

- Спасибо, – едва шевелю пересохшими губами.

- За что?

- За то, что помог. Что прогнал их.

- Не надейся, – холодная усмешка. – Просто после них мне противно. Пусть подождут.

Челюсть сводит, и я не могу ничего сказать в ответ. Снова этот страх. Перед Питом, перед теми двумя. Пит не собирался меня спасать от них, просто ему противно быть не первым.

И тут на меня накатывает злость. И откуда берётся смелость?

- Какие мы брезгливые. Это тебя в Капитолии таким эстетом сделали?

Пару секунд Пит изумлённо смотрит на меня, дивясь моей наглости. Он подлетает ко мне, и через мгновение я уже прижата к стене.

- Ты что о себе возомнила? Ты и твой любовник? Он тоже остёр на язык, – шипит Пит мне на ухо.

- Гейл мне не любовник, и никогда не был, – с обидой говорю я.

- Может, тогда этот рыжий? А как тебе он?