Не то время, не те люди (СИ)

Бен успел натуральным образом вылизать ей обе руки до самых ключиц, когда она поняла, что именно он задумал. Пробуя каждый сантиметр кожи, он откровенно урчал, потираясь о ее ноги пахом и тычась вздыбленным членом. Едва рот добрался до груди, все мысли радостно сбежали из головы, оставляя ее содрогаться от ласки. Соскам он уделил слишком много внимания, попеременно сжимая широкой ладонью свободную грудь, отчего внизу живота ныло и тянуло, требуя поцелуев и туда и чтоб вне очереди. Вместо ответа на ее нетерпеливое ерзанье под его руками лишь хмыкнул… и ловко перевернул на живот, еще и ладонями за талию придержал. Приподнял чуть за пояс, и намеренно неторопливо соединился с ней. Растянутое и подстроившееся под него тело благосклонно приняло его на всю длину, но двигаться он не стал, вошел и сразу остановился, лишь наклонился, продолжая вылизывать ее, двигаясь по лопаткам к шее, незамедлительно замазывая ощутимые укусы языком. На требовательные ерзания не реагировал, и подрагивающие бедра жестко держал прижатыми к кровати.

— Тише, моя вкусная сучка, тише. Терпи. Я еще не всю тебя попробовал.

— Бен!

— Я сказал, терпи.

Вместо раздражения от его грубого ответа внутри нарастала ярчайшая лавина похоти. Рычащая резкая фраза лишь хлестко подстегнула и без того распаленное сознание, но Бен и заскучать не давал, иногда слегка двигая бедрами, подгоняя бурлящую по жилам кровь. Мучал, пока не хватило сил дернуться посильнее.

— Бен, ну… ну пожалуйста…

Ни слова не сказал, лениво вышел и в одно движение перевернул на спину.

Тут же припадая ртом к набухшим кровью складкам.

Где-то на краю сознания промелькнуло, что там все испачкано им же, и даже хотела одернуть его голову от себя и сказать, что надо бы смыть сначала. Но рот открылся только для хриплых стонов, так и не выпустив ни слова из-за неторопливых движений губ и языка, что досадливо медленно скользил, очерчивая все доступные рельефы и не забывал уколами проникать прямо внутрь. Нарочито медленно он ее ласкал, словно действительно пытался полностью распробовать. Новые попытки получить больше наслаждения он сразу блокировал, придержав разведенные колени к самой кровати. Только снова хмыкнул, проведя зубами по натянутым мышцам с внутренней стороны бедер, намекая, что весьма и весьма доволен ее растяжкой. Правда, стряхивать ее стиснутые в волосах пальцы не стал, даже иногда ворочал головой, словно большой кот, выпрашивающий и себе толику ласки. Убрав ртом свои же полузасохшие следы, вызвал недовольный стон, переместившись на бедра. Так и покрывал до самых кончиков ног поцелуями, как в бреду шепча едва слышимые слова, не упустив ни клочка кожи.

— Если бы ты только знала, сучка, как я мечтал вылизать тебя полностью. Если бы только знала, как ты меня бесила своей недоступностью, маленькая тварь. Маленькая сладкая тварь. Едва держался, чтобы не дать тебе по башке и не завалить на спину, чтобы узнать, как ты будешь подо мной извиваться и хныкать своим бесподобным ртом. Мечтал похитить каждый твой стон, мечтал уловить каждое движение твоего блядского тела. Мечтал увидеть, как будут закатываться от наслаждения твои чертовы глаза, когда наконец доберусь до тебя и трахну. Всегда ненавидел чужие крики, но мечтал до рези в ушах услышать твои. До скрежета зубов мечтал ощутить твой рот на себе и….

Дослушивать не стала.

Его признание уже выжглось на подкорке огненным ножом, бликуя своей неправдоподобностью. Но снова задумываться об истинной причине этой исповеди тоже не стала.

Не время и не место.

Желание поделиться нежностью и лаской подбросило ее на кровати. Почти все его озвученные вслух мечты сбылись, кроме последней.

За эти слова она и уцепилась.

Теперь была ее очередь измываться.

От неожиданности Бен слегка растерялся и дал выдернуть лодыжки и вывернуться из-под него.

И даже дал себя повалить на спину.

Сразу же схватил за волосы и потянул назад, заставляя слегка откинуться, и впиваясь ртом в ее грудь, едва она оседлала его, придавливая его подрагивающий и истекающий смазкой орган своей задницей. Но понял, что от него хотят, когда она дернулась от ощущения острых зубов на своем соске и принялась рывками пытаться оторвать от себя его пальцы. От ребер оторвала сама, голову оттягивать назад перестал он сам. Но за коленки по бокам от себя ухватить не забыл. Нежно обхватил, робко, словно еще раздумывал, отдаваться ей на растерзание или не рисковать, самому подмять под себя. Безропотно дал поднять к ее лицу одну ладонь.