Не то время, не те люди (СИ)

Наконец сжатая ладонь заметно расслабилась, и она не упустила момент. В один мягкий рывок телом слезла с него, а потом ползком и с кровати. Дыхание уже почти выровнялось и она смогла встать на ноги. Ватные колени грозили в любой момент подкоситься.

В нос тут же ударили запахи.

Всевозможные запахи обоих тел не скрывали произошедшего. Невообразимо яркие, можно даже сказать, вкусные запахи тут же позвали чужие воспоминания. И образы, такие же ярчайшие и предельно детальные образы. Было непонятно, тянущая боль в низу живота была последствием проведенной ночи или откликом на пришедшие образы. Как и саднящие губы, что моментально пересохли вместе с горлом. По ногам уже давно текли белесые струйки спермы, но беспокойства за последствия не было.

Как бы спящий мужчина ночью и сейчас не старался накачать ее своим семенем, дети ей не грозили.

Вообще.

Уж об этом позаботились другие в свое время.

Стараясь не пялиться на беспокоящегося во сне самца, она огляделась. Тут же была найдена бутылка.

Сок.

Воду она любила больше, но сейчас и приторно-сладкий сок сойдет. Жидкость не успела провалиться тяжеловатым комком в желудок, а в руку лег пульт. Повинуясь сигналу, кондиционер тут же неслышно зажужжал, открывая закрылки и выпуская потоки прохладного воздуха, от которых мужчина на смятой постели слегка поежился, но не сумел выбраться из кокона Морфея. Она вдруг поймала себя на том, что слегка зависла, разглядывая лежащего на ее кровати.

Из чужих воспоминаний выловила имя.

Бен.

Ей повезло, что именно она была хранительницей памяти. В отличие от Рей, она помнила все. И сейчас секунда за секундой в мозгу поднимались все мгновения. Теперь она досконально видела все, что было за время ее отсутствия. Теперь это были и ее воспоминания тоже. И от увиденного вживую Бена ей вдруг тоже захотелось повторить все то, что он с Рей делал этой ночью. Захотелось уже самой ощутить весь тот разброс чувств и эмоций, что довелось испытать той, другой.

Остановили невовремя зачесавшиеся губы, что зазудели от вида все еще вздыбленного члена, что поблескивал засыхающей смазкой.

С трудом, но оторвалась от очертаний бугрящихся мышц.

В глаза тут же попала начерканная второпях кривым почерком записка. «Исправь свои косяки» гласила запись на лежащем на полу обрывке малярной ленты. Были еще буквы, что явно хотели сложиться в слово Сука, но она помнила, как та, другая, выронила огрызок карандаша, так и не дописав оскорбление.

Брошенный взгляд на мониторы привел к нужному решению.

В доме двигались люди, среди которых сразу был узнан Тайлер.

И Финли с Роззи, чуть ли не в обнимку с Марти, чинно сидели в гостиной.

Она также помнила все моральные страдания той, другой.

Нельзя допустить непоправимого.

Негнущиеся ноги привели ее ванную. Мелькнула мысль, что дом почти хорошо скопировали. Но мысль, что дом все-таки новый, не тот, к какому она привыкла, как ни странно, не поднимали никаких эмоций.

Словно, наконец-то, уже происходило то, к чему она шла все эти годы.

Словно ее усилия не прошли даром.

Слияние личностей будто уже началось.

Тщательно отмытое тело пестрело саднящими следами укусов и мелких россыпей начинающих синеть отметин от пальцев Бена. Первая же попавшая под ноги одежда была быстро натянута на тело. Бен также беспокойно дремать в том же положении. Хотя между ног неимоверно болело и тянуло, смогла отрешиться от лишних болевых ощущений.

Не впервой.

С каждым шагом наверх ноги крепчали. Вышла из подвала уже необычно собранной. Будто не из своей комнаты выходила, а десантировалась с самолета вооруженная до зубов. Первым увидела именно Тайлера. Он почти столкнулся с ней в коридоре. Радостная до изумления улыбка мгновенно потухла, едва он углядел на ней все последствия. Но бросаться куда-либо рвать и метать не стал. Кивком головы остановила, указав в сторону кухни. От Тайлера несло неприкрытой яростью и каким-то невнятным гневом… и виной. Страдальчески скрытой виной. Потому и пошел молча на кухню, продолжая искрить праведным негодованием. Садиться на стул не стал, дождался когда она примостит свой зад на ближайшую табуретку, и сложив руки на груди, выжидательно уставился.

— Ты не тронешь его, командир.

Тайлер был очень умен. Сделал выводы за секунду.

— Мы уезжали, ничего этого не было, значит, это все … Бен. Он все еще у тебя? А я подумал, что он не стал дожидаться Люка и свалил. Если он все еще внизу, я…

— Ты ничего ему не сделаешь, Тайлер. Ни сейчас, ни потом. И не скажешь никому. Вообще никому.

— Послушай, Рей, он ….

— Рей ушла, Тайлер. Он сделал это, потому что это ты в том самолете разрешил мне развлекаться. Это и твоя вина тоже.

Теперь от Тайлера еще сильнее завоняло виной. Гнев утихал, буря в его душе миновала. Он согласно покивал, отворачиваясь. Дальше следить за муками и внутренними терзаниями не стала, только бросила напоследок, чуть не вписываясь лбом во входящего Марти:

— Не делай из мухи слона, Тайлер.

Вслед ей донеслось удивленное хмыканье и тихий шепот Марти, что никогда не отличался сдержанностью:

— А этаааа, я думал, Риппи уже выйдет. А этааа спать пойдет.