Не только кимчхи: История, культура и повседневная жизнь Кореи

Далее речь пойдёт уже об очень высокооплачиваемых специалистах, к которым в колониальные времена относились, например, немногочисленные, но очень уважаемые врачи. Стартовая зарплата врача, который согласился трудиться в государственной больнице, составляла около 100 вон, то есть примерно в 5–6 раз превышала зарплату квалифицированного рабочего. Если же врач не соглашался работать за зарплату, а открывал собственную практику, то его доход обычно составлял 300–500 вон в месяц, что по тем временам было совсем серьёзной суммой (как мы увидим, близкой к зарплате самого генерал-губернатора).

Любопытно, кстати, что высокими доходами также отличалась элита корейского полусвета, куртизанки кисэн. Поскольку налоговые декларации того периода сохранились, мы знаем, что пара десятков самых известных куртизанок страны зарабатывала от 300 до 1000 вон в месяц. Это означает, что некоторые из этих барышень со (слегка) пониженной социальной ответственностью и сильно повышенными артистическими талантами вообще зарабатывали больше, чем сам генерал-губернатор Кореи, – хотя последний был одним из ключевых чиновников всей Японской империи.

Зарплата генерал-губернатора, то есть фактически диктатора страны с почти неограниченными полномочиями, время от времени пересматривалась (не всегда, кстати, в сторону увеличения), но в целом оставалась на уровне 550–700 вон в месяц. Правда, следует учитывать, что генерал-губернатор жил на всём готовом и не платил ни за жильё, ни за транспорт, ни за питание.

Сохранившиеся данные корейских налоговиков показывают несколько неожиданную картину: хотя среднестатистический японец зарабатывал существенно больше, чем его корейский коллега, среди самых богатых людей колонии, то есть среди тех, чей месячный доход измерялся многими тысячами вон, до начала тридцатых годов почти не было японцев – все главные богачи были тогда корейцами. Это объясняется тем, что источником по-настоящему больших доходов в те времена могла стать только земля, а крупными землевладельцами в стране в колониальные времена были исключительно корейцы. Только в тридцатые годы, когда в стране заработали большие японские промышленные предприятия, японцы стали появляться и среди богачей.

Таким образом, можно сказать, что в колониальной Корее доходы от 5 до 15 вон были доходами низкими. На такие деньги человек мог с трудом жить сам, но едва ли был в состоянии прокормить семью. Доходы в 15–25 вон следует считать средним уровнем – примерно столько получали тогда большинство работающих по найму горожан. Доходы выше 30–35 вон следовало считать высокими, а доходы, превышающие 100–150 вон в месяц, были показателем не просто зажиточности, а настоящего богатства.

Поэтому то обстоятельство, что номер в самой дорогой гостинице колониального Кёнсона – отеле «Тёсэн» – стоил 10–20 вон, означает, что он был недоступен подавляющему большинству населения страны. Тем не менее были люди, которые платили за ночь в этой гостинице сумму, примерно равную месячному заработку рядового рабочего, – и об этих людях мы поговорим в следующей главе.

13 Отель «Чосон», отель «Пандо» и их постояльцы

1914 г. – открылась гостиница «Чосон», первый отель международного класса в Сеуле

В центре Сеула, сразу за универмагом Lotte, высится здание одной из столичных гостиниц класса люкс – «Вестин Чосон» (The Westin Chosun). В наши дни Сеул может похвастаться целым рядом куда более роскошных гостиниц, но ни у одной из них нет столь же долгой и богатой истории.

Нынешняя The Westin Chosun – наследница старой гостиницы, стоявшей на том же месте в 1914–1967 гг. и ставшей первой в Корее полноценной гостиницей международного класса.

Самая первая гостиница западного образца в Сеуле была открыта в 1902 году Антуанеттой Зонтаг, о которой шла речь в связи с ресторанным бизнесом в главе 10 и с которой мы ещё встретимся в главе 18. Гостиница представляла собой небольшое (всего 28 номеров) заведение, разместившееся в двухэтажном кирпичном здании, подаренном госпоже Зонтаг самим государем Кочжоном. Отзывы постояльцев о гостинице сильно разнятся: некоторым посетителям она казалась милой и уютной, а другие считали её слишком уж непритязательной. Действительно, «гостинице госпожи Зонтаг», образцом для которой послужили гостиницы российских губернских городов, было далеко до тех роскошных дворцов-отелей, что стали появляться в мировых столицах в конце XIX века.

Рекламная открытка гостиницы Зонтаг, выпущенная в 1910-е гг., уже после того как сама Антуанетта Зонтаг уехала из Кореи и продала свой бизнес. На открытке видно здание гостиницы (сверху) и интерьер ресторана на первом этаже (внизу). Этот ресторан стал первым рестораном западной (скорее, впрочем, русской) кухни в Сеуле