Не только кимчхи: История, культура и повседневная жизнь Кореи

Были корейцы и среди камикадзе. Среди 4000 японских пилотов-смертников, которые отправились в свой последний полёт в 1944–1945 гг., было 16 корейцев. На первый взгляд кажется, что это мало, но доля корейцев среди погибших камикадзе была примерно такой же, какой была доля корейцев среди курсантов японских военных училищ, куда корейцев брали, но не очень охотно. Причина понятна: возраст камикадзе был от 18 до 28 лет, а к 1940–1945 гг. в Корее уже выросло поколение, многие представители которого искренне верили в то, чему их учили в японских школах, и считали себя подданными императора.

…История – штука сложная, в ней нет чёрного и белого, хотя притворяющиеся историками пропагандисты обычно хотят представить её в простых чёрно-белых тонах. О том, к каким противоречиям часто приводило распространение в Корее новой культуры, пойдёт речь в следующей главе.

22 Исчезнувшие влюблённые

1926 г. – писатель Ким У-чжин и певица Юн Сим-док совершают самоубийство

Ким У-чжин… Большинство образованных корейцев слышали это имя, но в наши дни его литературное наследие открывается заново, и Кима всё чаще воспринимают как основателя современного корейского театра, выдающегося поэта и драматурга.

Мы, однако, поговорим не о творчестве Ким У-чжина, а о его жизни, потому что она была весьма типичной для человека его происхождения и его эпохи – если, конечно, не принимать во внимание трагическую кончину.

Ким У-чжин родился в портовом городе Мокпхо, в юго-западной части Кореи. Его предки были богатыми землевладельцами, и на протяжении всего XIX века занимали крупные государственные посты. Отец Кима дослужился до правителя уезда, но потом оставил государственную службу, занявшись бизнесом, в котором немало преуспел.

Современные биографы Ким У-чжина, которые, как легко догадаться, относятся к нему пристрастно, иногда представляют его семью как некий клан праведных конфуцианских мудрецов, всегда готовых защищать бедняков и говорить суровую правду в лицо правителям. Возможно, так оно и было, но всё-таки я сомневаюсь, что обладателям столь выдающихся моральных качеств удалось бы так сколотить сказочное состояние, превратившись в одно из богатейших семейств Кореи двадцатых годов. Подозреваю, что многомиллионные состояния обычно делаются не с помощью высоких моральных качеств. Впрочем, не будем ворошить грязное бельё давно ушедших в мир иной олигархов – по крайней мере, нет сомнений в том, что и родители, и более дальние предки Ким У-чжина отличались целеустремлённостью и смекалкой.

Ким У-чжин родился в 1897 году, когда старое корейское общество уже разваливалось на глазах. В детстве он начал получать традиционное образование, которое строилось вокруг изучения древнекитайского языка и сочинений китайских классиков, однако вскоре отец Кима решил, что пора идти в ногу со временем: он отправил сына в японскую школу. Мальчику следовало в совершенстве выучить язык новых правителей (независимо от того, что о них втайне думали члены его семьи), а также овладеть европейскими знаниями, которые в Корею попадали тогда в основном через Японию. Весной 1915 года Ким У-чжина отправили учиться в Японию, в сельскохозяйственное училище на острове Кюсю. Выбор места был определён практическими соображениями. Во-первых, Кюсю располагается почти напротив Кореи, и из Мокпхо туда можно было добраться за пару дней. Во-вторых, отец Ким У-чжина надеялся, что, изучив современные методы ведения сельского хозяйства, сын сможет лучше управлять семейным агробизнесом.

Несмотря на слабое здоровье, Ким У-чжин учился хорошо, получил диплом с отличием и в 1918 году продолжил образование в Университете Васеда в Токио, где стал специализироваться на изучении английского языка.

В 1916 году отец женил Кима на девушке из богатой помещичьей семьи, но молодые никогда толком не жили вместе. Для того времени это было нормально: корейцы имели обыкновение жениться очень рано, ещё в подростковом возрасте, так что большинство корейских студентов, обучавшихся в Японии, уже имели жён, которые сидели дома в Корее и, как и подобало образцовым конфуцианским невесткам, ухаживали за родителями мужа. Ким У-чжин мог видеться с супругой только во время каникул, но это, как легко догадаться, не помешало им обзавестись детьми: сначала родилась дочь, а затем появился и сын.

Наличие законной супруги, разумеется, никоим образом не мешало любовным похождениям Кима. От молодых мужчин из числа конфуцианской элиты такое поведение, в общем, ожидалось и, более того, даже поощрялось – им полагалось, как сказали бы в другие времена и в другой стране, «вдоволь нагуляться». Ким У-чжин был богат, молод, красив и умён, так что он вовсю крутил романы с молодыми японками. Подразумевалось, конечно, что ни одна из сторон этих отношений не будет относиться к ним слишком серьёзно, а о браке не могло быть и речи.