Не тот муж

Я думала, что это Николас. Хотела добавить: «Как же! Как же!» Но это был совершенно другой мужчина. Но тоже говорящий по-французски. Второе предложение он точно проговорил на этом языке.

— Ой! Извините, я приняла вас за другого человека.

Мне невероятно везло на сердитых иностранцев из этой страны. Красивых мужчин, а еще на столкновения и…

— В самом деле? — вдруг сказал он, перед этим окинув меня быстрым взглядом. — Все так случайно и вместе с тем мило.

Я приподняла брови в ответ на это околесицу.

— Вы я вижу подготовились.

— Отпустите меня, — проговорила я и, не дожидаясь, когда он сделает это, смахнула их со своих плеч. — Сумасшедший!

Сказав это, я прошла мимо него, направившись к месту, которое описала ба в своем сообщении. Но городской сумасшедший… Говорящий на французском городской сумасшедший (кого только не встретишь в Москве!) присоединился ко мне, встав у входа в ГУМ.

— Вот это совпадение! — с издевкой протянул псих, презрительно покривив губами. — Скажете, что нет?

Пора было звонить бабушке и требовать фотографию этого Филипа. Хотя, все стало понятным и так. Белла, Франция, условленное место, говорящий на другом языке мужчина — все это не могло быть совпадением.

— Это вы Филип? — спросила я, открыв чат и тут же закрыв его.

Бабушка прислала сообщение и сделала это две минуты тому назад, но только я не услышала этого за криками этого парня. Фотография прилагалась. На ней он улыбался. Эмоция очень шла ему, а не вот это вот.

— Только не делай вид, что ты не в курсе. Ма[1] совсем чокнулась в попытках свести меня с кем-то.

Я приподняла брови. Если откинуть в сторону первое неприятие (да и второе тоже), то красавчик, очень похожий на актера одного старого сериала, не должен был испытывать недостатка во внимании женщин.

— Это вам, — сказала я, подняв пакет. — То есть для вашей бабушки.

Я сунула ручки пакета ему в руки и удовлетворившись, что в его руках нет ничего пошла в здание ГУМа. Правда я сказала кое-что напоследок.

— По-моему это вы ищете знакомства таким пошлым способом.

Вообще-то ситуация была более чем романтичной. Она была прописана во всех более-менее годных мелодрамах. Хотя, в паршивых и не выдерживающих никакой критики тоже, но я только что поняла, насколько она превратилась в клише. Показать недовольство, а потом улыбнуться, обезоруживающей улыбкой.

— Подожди!

У меня останутся синяки после этой прогулки. Кто только не хватал меня за это время за это место. А у меня под шубкой ничего кроме тоненького свитшота. Самое то, чтобы не замерзнуть, но и не упариться в Московских реалиях.

— Еще раз схватите меня, и я дам вам в нос, — честно предупредила я, дернув плечом.

— Артемида, не так ли? — спросил он, убрав руки в карманы темного пальто. — Ты действительно не знала обо мне?

— Я знала, что мы должны обменяться пакетами и только. У вас его нет. Так что я тоже сделала выводы.

Я была весьма и весьма самонадеянна на своих словах. Но я окончательно разозлилась на этот вечер и на людей, встретившихся на моем пути. Они так или иначе хамили и расстраивали меня. А некоторые дипломатические личности преклонного возраста строили козни. Я была уверена в том, что бабушка подстроила все это. Но сдавать ее не собиралась. Надо тоже устроить ей какую-нибудь романтическую встречу.

— Вот так поворот, милочка, — рассмеялся этот Филип. — Вижу, никто из нас не был в курсе происходящего. Хотя, я уже…

Пока все шло как по сценарию — грубости, ослепительная улыбка. Теперь должно последовать предложение выпить кофе или горячего шоколада.

— Я вам не милочка.

— Вы отлично говорите на французском, — немедленно отозвался француз, забавно нахмурившись при этом. — Позволь загладить вину перед тобой…

— Не стоит.

Я кивнула, а про себя хмыкнула, углубившись в здание ГУМа. Как и в прошлый раз я прошла сколько-то, а потом свернула на лестницу, но не успела перевести дух у перил, как и набрать сообщение бабуле, как этот Филип встал рядом.

— И все-таки мне нужно извиниться перед вами и объяснить причины своего поведения.

Он протянул мне стаканчик с декоративным остролистом и с воткнутой в него полосатой тростью.

— Только сначала отдайте пакет для меня, — сказала я, поставив стакан на перила. — Ведь он есть у вас?

У него не было ничего в руках. Я знала это. Я мстила ему за недавний цирк и улыбалась. Не знала, что умею так. Семнадцатое декабря стало днем открытий для меня.

— Я оставил его в номере, — сказал француз, тряхнув гривой вьющихся волос оперевшись бедром о мраморное ограждение. — В пакете были какие-то старые журналы. Они-то и сбили меня с толку.

— Моя бабушка увлекается переводами и очень ценит старый слог.

Я рассмеялась. Не смогла не сделать этого. Кое у кого явные признаки паранойи, усиленные нарциссизмом. Он и правда был очень хорош собой, настолько, что мне стало казаться что я где-то видела этого высокого, стройного и очень улыбчивого парня. Вот только где? Явно не в старом кулоне своей бабушки.

— С удовольствием подожду тебя здесь, пока ты ходишь за ним.

— Тебе придется пойти со мной.

— Нет, — я покачала головой и схватила стаканчик. — У меня шоколад.