Не твоя Людмила

Выбор Люда сделала и никому о нем не сказала, решив все пережить в одиночку: ни Руслану о своей болезни в июле, когда они виделись в последний раз, ни Рите – о том, что беременна и что скоро умрет. Теперь-то Рита понимала, почему в тот последний раз, когда она видела подругу, Люда была будто вся на иголках, будто ждала, чтобы они с Лизой поскорее уехали, будто хотела остаться одна. Тяжело было Люде сохранить все от Риты втайне, когда Рита была рядом, поэтому и в глаза ей не смотрела, поэтому и была какой-то отрешенной. В октябре беременность Люды еще не была заметна, а потому Рита ничего не могла заподозрить. Только позже, когда звонила Людмиле, звала в гости, а та все отказывалась и отказывалась, Рита обижалась. Они и раньше виделись нечасто, а в последний год, из-за несчастья, свалившегося на Люду, вообще, считай, не виделись. Люда избегала встреч. Ни на Новый год Люда не приехала в Москву, ни на Ритин день рождения. Только позвонила да на словах поздравила, пообещав приехать на свадьбу. На свадьбу! Ведь Люда знала, что не будет ее в живых в тот день, когда Рита планировала устроить торжество. Или до конца верила, что все обойдется? Надеялась на чудо? Вряд ли. Людмила всегда была рациональной, всю жизнь трезво смотрела на вещи. Вот поэтому и поступила так: все продумала заранее и никому, ни единой душе, ничего не сказала. Жила она одна. Считай, с юности была самостоятельной. И умереть решила одна, чтобы никто не жалел ее, не оплакивал ее, не хоронил ее.

– Людмила чуть-чуть не доносила ребенка до срока, – объяснял Сергей Ильич. – Последние два месяца опухоль стала агрессивной, значительно увеличилась в размерах. Люда большую часть времени проводила под присмотром врачей, в больнице. Боли испытывала страшные, но терпела ради младенца, чтобы здоровенький родился. Ни химиотерапию, ни сильнодействующие обезболивающие при беременности не рекомендуются. Да, вот так вот, – с безысходностью в голосе проговорил Сергей Ильич. – Роды прошли путем кесарева сечения на две недели раньше назначенного срока. Под общим наркозом.

После которого Людмила не проснулась. По лицу Риты катились тихие слезы. Ратмир крепко держал ее за руку. Ему самому хотелось выть. Он бросил взгляд на сидевшего рядом Руслана. Лицо брата было непроницаемо, но по сжатым челюстям и безвольно лежавшим на коленях рукам он понял, что Руслан в отчаянии.

– Почему нам не сообщили сразу, как Людмила умерла? – спросил Ратмир.

– Она не разрешила. Написала завещание и предсмертное распоряжение мне: сообщить вам о ее кончине только после того, как пройдут похороны, а точнее, через две недели. Вы не переживайте, все было организовано, как надо, я все устроил… Не хотела она, чтобы провожали ее в последний путь, распорядилась, чтобы никого не было.

В кабинете нотариуса повисла тяжелая пауза.

– Люда, Люда, – прошептала Рита. Слов у нее больше не было. Ни у кого не было.

Спустя несколько минут Ратмир, нахмурившись, спросил:

– Подождите, а кто отец Людиного ребенка и где сейчас малыш?

Руслан пристально посмотрел на нотариуса:

– Я отец.

Тот кивнул.

– Ты? – почти в один голос воскликнули Рита с Ратмиром.

– Иначе меня бы здесь не было, – провел рукой по волосам Руслан.

– Так и есть, – подтвердил Сергей Ильич. – Вы записаны в свидетельстве о рождении как отец. – Он прочистил горло и добавил: – Давайте перейдем к завещанию.

По завещанию Люда оставляла Рите в наследство свой бизнес. К тому же Рита назначалась опекуном Людиного сына, которого она попросила назвать Александром. Дом Людмила оставляла сыну. Распоряжаться недвижимостью имел право Руслан, но не мог дом продать, пока сын не вступи в права наследования после совершеннолетия. Руслан был официально установлен как отец ребенка. К завещанию прикладывались результаты анализа ДНК, сделанные сразу после рождения младенца и подтвердившие отцовство Руслана.

Он и без результатов ДНК знал, что он отец. Как только нотариус заикнулся про беременность Людмилы, Руслан догадался, почему его сюда пригласили. Быстренько подсчитав в уме, сколько прошло времени с их с Людой последней встречи, он понял, что ребенок его. Той ночью, в саду, в первый и единственный раз они с Людой не предохранялись. Руслан ехал в Нижний, думая просто попрощаться с ней, и уж точно не рассчитывал на секс, а потому даже не позаботился взять презервативы. Ну а потом Люда взяла его на понт. Все случилось слишком быстро. Уже позже, когда все закончилось, та ему сказала: «Не переживай, Русланчик, я принимаю противозачаточные». И он переживать не стал, даже в голову брать не стал. Знал, что, если Люда забеременеет, они смогут решить этот вопрос по-взрослому. А оказалось… Оказалось, что она все решила сама. Это, что же выходит? Он, Руслан Закаев, теперь отец?

– А где малыш? – вытирая слезы, наконец вымолвила Рита.

– Ребенок в больнице. Нет, вы не переживайте, малыш здоровенький, – улыбнулся Сергей Ильич, – крепыш, хоть в космос запускай. Людмила попросила так все организовать, чтобы ребенок оставался под присмотром медперсонала, пока отец его не заберет.