Не твоя Людмила

– И мы можем его увидеть? – хрипло спросил Руслан вдруг севшим голосом.

– Не только увидеть, но и забрать. Вы отец, Маргарита Савельева – опекун. Теперь вы за малыша отвечаете.

– Тогда, может быть, поедем в больницу? – предложил Ратмир.

– Да-да. Я только секретаря предупрежу, что уезжаю по делу Танких.

– А Люда ребенка на какую фамилию записала? – спросил Руслан, когда они выходили из офисного здания.

– На вашу, – улыбнулся Сергей Ильич. – Александр Русланович Закаев.

***

Александр Русланович Закаев огласил палату громким ревом, как только к нему пожаловали гости.

Медсестра передала кричащий сверток Рите, которая ловко взяла малыша и начала, еле сдерживая слезы, агукать с ним. Она бросила взгляд на испуганного Руслана и подошла к нему:

– Ну что ж, папочка, принимайте.

Рита протянула ему все еще орущего младенца.

– Я… я не могу, – шагнул назад Руслан. – Лучше ты.

– Брось, это всего лишь младенец. Он тебя не съест, – улыбнулся Ратмир.

– Да я не знаю, что с ним делать. Вдруг я ему нечаянно сломаю что-то. Вон он какой крошечный.

– Не такой уж и крошечный, – ответила Рита, перекладывая ребенка на руки Руслану. – Медсестра сказала, что его вес 3800. Богатырь.

Малыш, оказавшись в огромных руках Руслана, замолчал, начал всматриваться еще подслеповатыми глазами в маячившее перед ним лицо. Очень испуганное лицо. Руслан был в ужасе.

Ратмир не выдержал и рассмеялся.

– Да, братка. Вот ты и стал отцом.

Руслан боялся пошевелиться, только поднял изумленный взгляд на Ратмира, перевел на Риту и снова опустил на крошечный комочек у себя в руках. Сын. Его сын! Неужели правда?

Из больницы они ушли через час. Медсестра сказала, что они займутся выпиской, оформят все документы, как надо, а завтра утром Руслан сможет забрать ребенка.

Уже на выходе их догнал Сергей Ильич.

– Я вам забыл отдать кое-что, – полез он в свой портфель. – Вот. Людмила оставила вам письма. Написала их пару месяцев назад, когда боли ее еще не так мучили и она в состоянии была писать.

Он вручил одно письмо Рите и одно Руслану.

– А где Люду похоронили? – спросила Рита.

– Она не хотела, чтобы ее оплакивали, – попытался возразить Сергей Ильич.

– А мне плевать, – крикнула Рита. – Вы и так сделали все, как она просила. Не отнимайте у меня возможность хотя бы проститься с ней. Она мне была как сестра.

– И все же… – все еще мялся Сергей Ильич.

– Люде уже все равно, а Рите это нужно, поймите, – подойдя вплотную к нотариусу, сказал Ратмир твердо, но тихо, так, чтобы Рита не могла расслышать. – Если моя жена не сходит к Люде на кладбище, она ведь до конца жизни будет думать, что Люда жива и все это была злая шутка.

Сергей Ильич посмотрел на заплаканную Риту, из глаз которой были готовы снова выкатиться слезы, и сдался.

– Ну хорошо. Поезжайте на Бугровское кладбище, это на улице Пушкина, недалеко. Любому таксисту скажите, вас отвезут.

– А там как найти?

– От входа сразу налево и все время прямо до новых захоронений, там их немного. Быстро найдете.

На кладбище приехали, когда здесь уже никого не было, даже ворота были закрыты, но за бутылку водки и пару тысяч рублей сторож их пустил. Таксист за приличную мзду согласился подождать, чтобы не пришлось им потом ловить попутку.

Ратмир у кладбищенского сторожа уточнил, где им найти нужно могилку, и тот даже вызвался их проводить.

– Запомнил я ее. Сколько лет здесь, а таких похорон не припомню, – говорил мужчина, семеня впереди. – Вроде молодую девку хоронили, а никто на похороны не пришел. Только старик тот, что всем распоряжался, постоял, пока закапывали, и ушел. Странно как-то. А вы кто же, друзья?

– Друзья, – кивнул Ратмир.

– Вот пришли, тут она лежит. Уже все сделали: и оградку поставили и скамеечку вон, все как полагается.

– Спасибо, мы теперь тут сами… посидим, – попытался избавиться от словоохотливого сторожа Ратмир.

– Ага, только не засиживайтесь. Мне еще за вами запирать.

Мужчина, сгорблено пригнувшись, поспешил обратно. Не терпелось ему, видимо, откупорить презентованную бутылочку водки да приложиться к ней, как к святой воде.

Рита, Ратмир и Руслан – все разом опустились на скамейку. На могильном холмике были густо набросаны алые розы на длинных стеблях. Венков не было – Люда не хотела. В головах стоял крест с фотографией Люды. На ней она широко улыбалась, игриво смотря в камеру своим открытым взглядом, который так манил мужчин.

Рита судорожно вздохнула и привалилась к Ратмиру. Он обнял ее одной рукой, заставив положить голову ему на плечо, и начал гладить по волосам. Рита снова плакала.

Руслан поставил локти на колени, подпер сомкнутыми в замок руками подбородок, всматриваясь в Людину фотографию. Никто из них не проронил ни слова. Да и что могли они сказать? Ратмиру не верилось, что жизнерадостной бойкой Людмилы больше нет. А каково было поверить в это Руслану? А Рите?