Не ты

— Да ладно, Стасян. Там биты годные, и читает он — на уровне, — добавил еще кто-то, — чистку сделаем, сведем, и хоть сейчас на птицеферму2.

— Они мне льстят, — очертив татуированным пальцем говорящих, хмыкнул Сева.

Маша улыбнулась. Всеволод нравился ей такой — беззаботный и расслабленный. А еще у него была какая-то совершенно особенная пластика. За его руками можно было наблюдать часами, и ей никогда бы не надоело — настолько здорово это выглядело. Кстати, сейчас Сева меньше всего походил на наркомана. Не то, чтобы Мура слишком разбиралась, как те выглядели, но почему-то была уверена, что абсолютно не так, как он. Девушка с удовольствием поедала свои пончики и прихлебывала кофе, наблюдая за увлекательным процессом рождения музыки. Лизетта по большей части отмалчивалась, и этому процессу никто не мешал. Самохин позвонил часа через полтора, когда работа на студии уже близилась к своему завершению, и все только тем и занимались, что пытались перекричать друг друга, споря о способах обработки звука.

— Алло?

— Еду за тобой. На Каштановую, правильно?

— Угу…

Несмотря на то, что теперь Мура практически целый день проводила бок о бок с Самохиным, ей его катастрофически не хватало. Каждый из них был занят своим делом, работы в фирме было невпроворот, и на внерабочие отношения в офисе у них просто не оставалось времени. Им едва ли удавалось перекинуться парой слов, о поцелуях и прочих вольностях речь вообще не шла. Все чинно и благородно. Еще, конечно, были вечера. Например, в среду, сразу после студии, Дима отвез ее в ресторан, в четверг — на премьеру нашумевшей французской драмы. Все хорошо, все по правилам, все, как надо! При желании с ее мужчины можно было писать портрет идеального ухажера, но… Так уж случилось, что ей хотелось совсем другого. Остаться дома, возможно, приготовить ужин в четыре руки, включить какую-нибудь глупую киношку, которую Самохин как-то предлагал посмотреть, да так и не дошли руки, а потом до утра заниматься любовью. Так что, когда пятница, наконец, наступила, Мура была едва ли не самой счастливой женщиной на планете!

— Чем займемся?

— Поедем домой! Пораньше, Дима, как все нормальные люди!

Самохин хмыкнул, оценив Машину претензию его трудоголизму, и послушно кивнул головой. Ему нравилось уступать. Он от этого буквально кайфовал! Да и, признаться, и сам хотел оказаться с Машкой наедине. Духовная пища — она, безусловно, хороша, но только не тогда, когда на уровне физики голод. Кошмарный голод по ней…

— Сначала в душ! — заявила Маша, едва они пересекли порог квартиры. Вовремя просекла его жаркий взгляд. Умная девочка. Самохин хмыкнул, подняв вверх ладони в знак капитуляции. Мол, я — не я, и хата — не моя. Маша довольно кивнула, но, не сдержавшись, фыркнула, наглядно демонстрируя, что все-то она поняла. Юркнула в ванную. Дима едва удержался, чтобы не последовать за ней, однако вовремя вспомнил, что заказал на дом доставку еды. Домработница некстати ушла в отпуск, а Маша не любила готовить. Он помнил практически все, что она говорила…

Плескалась девушка недолго, Дима даже не успел разобрать привезенные судки со снедью.

— Ух, ты, еда! — обрадовалась девушка, теребя руками край полотенца. Так… главное — держать себя в руках. Ведь и самому освежиться не помешает, впрочем, как и поесть. Маше — так точно — вон, тростинка какая.

— Налетай! Или меня подожди, я быстро! — почесал в затылке Самохин.

— Я подожду, — пообещала девушка.

Когда Самохин ушел, Маша принялась деловито раскладывать еду по тарелкам, радуясь про себя, что готовить все же не пришлось, хотя с Димой этот процесс и мог получиться довольно увлекательным… Пиликнул телефон, осторожно, чтобы не извозить сенсор жирными пальцами, Мура проверила обновления. Сообщение было от Севы.

«Зацени результат», — написал он, прикрепив к тексту аудиозапись. Маша радостно улыбнулась — значит, мастеринг прошел довольно быстро!

«Ура!» — написала в ответ и, добавив кучу довольных смайлов, нажала на «плей». А уже через пару секунд раскачивалась, подняв руки вверх.

Если бы тебя не знал, то опять влюбился.

Bang, bang — убийство.

Если ты — моя рулетка, то я проиграл,

Это очевидно, Карл!3

И на репит… Подпевая, жестикулируя, двигая телом в такт чувственной мелодии — пока музыка во второй раз не оборвалась. Обернулась, наткнулась на сумасшедший взгляд Самохина и, поставив трек дрожащими пальцами на бесконечный повтор, сделала шаг навстречу собственному желанию.

Чеб, Чебурашка1 — человек в наушниках, звукорежиссер.

Птицеферма2 — на языке звукорежиссёров — «Х-фактор» и прочие вокальные шоу.

3 — Мот — Муссоны (ft. Артем Пивоваров)

Глава 19

— Ты маленькая негодяйка, — шептал Самохин между жаркими влажными поцелуями.

— Это еще почему?

— Нельзя так бессовестно испытывать мое терпение.

— Нельзя так надолго оставлять меня без тебя, — нагло парировала Маша, развязывая узел полотенца у Димы на поясе.