Не учите меня жить !

У меня были абсолютно нормальные отношения с двумя моими братьями, Крисом и Питером, - то есть все детство я пылко ненавидела их, а они. как положено братьям, делали мою жизнь невыносимой. Они заставляли меня бегать в магазин, когда мне совершенно этого не хотелось, занимали телевизор, ломали мои игрушки, пачкали мои тетрадки с домашними работами, рассказывали мне, что я - приемный ребенок, а мои настоящие родители сидят в тюрьме за ограбление банка. Потом говорили, что пошутили, а на самом деле моя родная мать ведьма. А когда мама с папой уходили в паб выпить пива, милые братцы шепотом сообщали мне, что на самом деле они сбежали и никогда не вернутся, а меня заберут в приют, где будут бить, кормить подгоревшей овсянкой и поить холодным чаем. Обычные родственные забавы.

Все это я открыла Элисон. Она слушала спокойно, но, услышав, что мои родители ходили в паб, очень оживилась.

- Расскажите мне о пьянстве ваших родителей, - попросила она, устраиваясь в своем кресле поудобнее, чтобы принять на себя готовый хлынуть поток признаний и откровений.

- Даже не знаю, что вам рассказать, - ответила я. - Моя мать не пьет.

Элисон заметно приуныла.

- А отец? - с надеждой спросила она, сообразив, что не все еще потеряно.

- А вот он выпивает.

Как же она обрадовалась!

- Да? - вкрадчиво-мягко спросила она. - Хотите поговорить об этом?

- Можно, - неуверенно промямлила я. - Правда, говорить особенно не о чем. Если я сказала, что он выпивает, это не значит, что у него проблемы с алкоголем.

- Мгм, - понимающе кивнула она. - А что вы имеете в виду под "проблемами"?

- Не знаю, - пожала плечами я. - Алкоголизм, наверное. Но ведь папа не алкоголик.

Элисон ничего не сказала.

- Да нет, нет, - рассмеялась я. - Извините, Элисон, я была бы рада, если б могла рассказать вам, что все мое детство папа не просыхал и у нас никогда не было денег, а он бил нас, и кричал на нас, и пытался меня совратить, и говорил моей маме, что лучше бы он на ней не женился...

Элисон не рассмеялась в ответ, и я почувствовала себя весьма неуютно.

- Ваш отец действительно говорил вашей матери, что лучше бы он на ней не женился? - спросила она.

- Да нет же! - смутилась я.

- Нет? - строго переспросила она.

- Ну, почти никогда, - призналась я. - И то, только если выпьет. А это случалось очень редко.

- А вы правда чувствовали, что в вашей семье всегда не хватает денег?

- Да нет, нам, вообще-то, хватало, - занервничала я.

- Хорошо, - кивнула Элисон.

- Ну, не то, чтобы всегда, - для очистки совести уточнила я. - Денег у нас действительно было маловато, но не из-за того, что папа пил, просто... просто их было не очень много.

- А почему у вас было мало денег? - продолжала допрос Элисон.

- Потому, что папа не мог найти работу, - поспешила объяснить я. Понимаете, у него нет никакой специальности, потому что он бросил школу в четырнадцать лет, потому что у него умер отец и ему пришлось одному заботиться о матери.

- Понимаю, - кивнула Элисон. - Давайте сегодня на этом и остановимся.

- Как, разве час уже прошел? - спросила я, потрясенная столь внезапным окончанием сеанса. Меня вдруг захлестнула волна стыда. Вдруг я опозорила папу? - Послушайте, - в отчаянии начала я, - только не подумайте, что мой папа плохой человек. Он хороший, и я очень люблю его.

Элисон улыбнулась мне загадочной улыбкой Моны Лизы и с непроницаемым лицом проговорила:

- Увидимся через неделю, и вы мне все расскажете про своего папу.

Но через неделю я ничего не рассказала Элисон, потому что я больше ни разу не появилась у нее.

Я чувствовала, что она манипулирует мною, заставляет рассказывать гадости о папе, и совесть мучила меня ужасно. И потом, депрессия-то была у меня, и я не могла взять в толк, зачем целый сеанс посвящать моему отцу, и тому, пьет он или нет и сколько.

Точно так же, как диета только прибавляет вес, психоанализ добавил мне проблем вместо того, чтобы решить мои. Поэтому я искренне надеюсь, что миссис Нолан не предлагала мне сходить на прием к какой-нибудь еще Элисон, так как этого я совсем не хотела.

7

Мы бы все быстро забыли о миссис Нолан и ее пророчествах, отправив визит к ней в самый темный и глухой уголок памяти, если бы вскоре не случилось двух вещей.

Первое - сбылось то, что предсказали Меридии. Ну, почти сбылось...

На следующий день после нашей поездки к гадалке Меридия пришла на работу, победно размахивая над своей разноцветной головой какой-то бумажкой.

- Смотрите! - выкрикивала она. - Смотрите, смотрите, смотрите!

Хетти, Меган и я вскочили из-за столов и подбежали к Меридии, чтобы разглядеть, чем она там машет. То был чек.

- Она сказала, что я получу деньги, и я получила! - возбужденно воскликнула Меридия. Она неуклюже попыталась сделать какое-то танцевальное па, но пошатнулась, столкнув со своего стола девять из десяти папок, а все здание заходило ходуном.

- Покажи, ну покажи, - тянула я, стараясь вырвать у нее чек, но для своих огромных размеров Меридия оказалась поразительно увертлива.

- Знаете, сколько я ждала этих денег? - спросила она, обводя нас торжествующим взглядом. - Догадайтесь, сколько?