В своем исследовании Браун назвала тех, кто верит, что они заслуживают любви, «чистосердечными», и заметила одну из отличительных черт характера — готовность быть ранимым. «Они полностью принимают свою ранимость. Они верят: то, что делает их ранимыми, делает их прекрасными. Они не говорят, что ранимость — это приятно, но и не говорят, что это мучительно… Они просто говорят о ее необходимости. Они говорят о готовности сказать „Я люблю тебя“ первыми, готовности сделать что-то, когда нет никаких гарантий, готовности глубоко дышать в ожидании результатов маммограммы, готовности вложиться в отношения, которые могут удаться или нет».
Речь не об особом типе уязвимости, созданной, чтобы польстить мужскому эго: «Ей-богу, мне силенок не хватает открыть эту банку с огурчиками!» Мы говорим о настоящей отваге, необходимой, чтобы дать кому-то понять: человек вам небезразличен, даже не будучи уверенной, что он чувствует то же самое.
Любить — значит рисковать. Любовь включает в себя эмоции, не поддающиеся контролю. От нее мы чувствуем себя дикими, несдержанными. Это здорово, но иногда пугает. Руководства по отношениям так хорошо продаются, потому что в них говорится о возможности контролировать одну из самых мощных стихий жизни. И не важно, кто вы — водитель автобуса, парикмахер, физик-ядерщик, — любовь — то, что рано или поздно ошарашивает вас так, что единственное, на что вы способны, — вопрошать: «Это вообще что такое?»
Неудивительно, что на этом огромном и пугающем поле нам предлагают рецепты и предписания. Но зачастую все, на что способны подобные «проверенные временем» советы, — заставить вас сомневаться в своих самых базовых инстинктах, говоря о важности вести себя как кто-то другой, чтобы быть любимой.
Это полная противоположность того, как «чистосердечные» герои исследования Браун относятся к жизни. «У этих ребят просто есть отвага быть несовершенными. У них есть сочувствие и доброта, в первую очередь к себе и потом к другим — ведь, как выяснилось, мы не можем проявлять сочувствие к другим, если не относимся с добротой к себе. И, наконец, они могут установить контакт с другими. Это самое сложное, и удается им, потому что они не притворяются кем-то другим. Они забывают, кем должны быть, чтобы быть тем, кем являются», — рассказывает Браун, автор книг
У Роуз, несмотря на все разочарования и неуверенность в себе, был небольшой, но сильный инстинкт. И он говорил, что однажды Роуз встретит того, кому понравится без всякого манипулирования. «С самого детства я верила: когда встретишь подходящего человека, ты это сразу поймешь, — объясняет она. — И никогда не понимала, почему люди встречаются по нескольку лет, — ведь какие еще проверки нужны? Я всегда прислушивалась к этому инстинкту, но никогда о нем никому не говорила, зная, что меня раскритикуют. Мнение других зачастую заглушает ваш внутренний голос».
Инстинкт оказался верным. Она встретила мужа, когда ей было 34, и год спустя они поженились. Вспоминая все неудавшиеся отношения, она по-настоящему жалеет, что потратила столько энергии на тоску по тем, с кем ничего не сложилось. «Лучше бы я потратила ее на пробежку», — сказала она.
Но Роуз не считает проблемой то, что она «слишком старается». В конце концов, она старается для мужа как сумасшедшая — и он вполне доволен. Это верный знак долговечности брака, ведь исследование доктора Готтмана показывает: чтобы брак был долгим, нужно осыпать супруга любовью и вниманием, а не быть отчужденным и сдержанным.
Перед вами просто история. Как и остальные в этой книге, включая мою собственную, она ничего не доказывает. Браун пользуется научной методологией, я — нет.
Но, как отмечает Мари Рути, большинство руководств по отношениям также не являются научными. Одиноких женщин постоянно пичкают историями о неудачницах, совершивших «тупые ошибки», от которых парни тут же сбегали. Но с тем же успехом можно привести в пример истории о женщинах, которые поступили точно так же, но успешно вышли замуж.
Может, вам и удастся продлить отношения с каким-то мутным парнем, если будете скрывать свои чувства. Но зачем?
Глава 10
Вы не знаете правил игры
В СМИ поиски отношений предстают чем-то вроде космического теннисного матча, в котором женщин за тридцать всегда считают проигравшими. Нас без конца предупреждают о нашей низкой стоимости на «рынке брака», о постоянном потоке двадцатилетних, из которого наши сверстники-мужчины могут выбирать себе пару.
Между тем одинокие мужчины — великие победители, наслаждающиеся бесконечным выбором, упиваются холостяцкой свободой, получают все на халяву. Кто смеется последним над феминизмом? Да это они. Что? Ты переспишь со мной и мне даже не придется кормить тебя ужином? Чудненько, спасибо, Глория Стайнем!