Не ведают они что творят

Вот тут-то «чудо» и произошло, я вцепилась в жизненно необходимую материнскую грудь со всей силой, которая осталось после бесконечных криков и призывов о помощи, и оторвать меня не смогли до тех пор, пока я сама не «,отвалилась» , напитавшись.

Такова история моего появления на этом свете.

Надо отдать должное родителям. Кроме этого досадного инцидента, они больше никогда не попрекали меня за факт рождения. И хоть особой нежности между нами не было, вражды также не наблюдалось. Вот только жадность к еде у меня сохранилась по сию пору. Ничего не могу с собой поделать».

Похороны довольно-таки тягостный процесс, даже если усопший и не приходится тебе кровным родственником или близким другом. Сама процедура прощания, траурная музыка, антураж кладбища не сулят веселья.

Очень тяжело было дождаться окончания церемонии, и как только гроб с телом, которое раньше было моей учительницей Таисией Ильиничной, под звуки траурного марша отправился в печь крематория, я тут же выскочила из помещения морга. Может даже несколько поспешнее, чем положено по этикету, но было уже не до соблюдения условностей, так как меня уже давно подташнивало (то ли от спертого воздуха, то ли от переполнявших эмоций). И едва оказавшись на свежем воздухе, мой организм обрадовано решил избавиться от завтрака. Я едва успела забежать за угол здания.

Тут меня и застал сын Таисии Ильиничны, Тарас. Деликатно дал мне время отдышаться и немного привести себя в относительный порядок после незапланированной «чистки» и пригласил на поминальный обед, идти на который я совершенно не собиралась, ибо считала, что, посетив кладбище, в полной мере выполнила свой долг перед преподавателем, вспоминала о существовании которой последние десять лет (именно столько лет прошло с выпускного вечера) не регулярно, от случая к случаю, да и то только благодаря неуемной энергии Инки-активистки, которая и в школе, и даже после ее окончания никому не давала спокойной жизни. Она то собирала на встречи, то призывала поздравлять с профессиональным праздником учителей, многие из которых уже не преподавали детям, а наслаждались отдыхом на пенсии.

В этом году она тоже настойчиво предлагала мне взять на себя ответственность за организацию празднования дня рождения Таисии Ильиничны от лица ее бывших учеников, и я даже согласилась (это оказалось легче, чем объяснить чересчур ответственной Инке причину нежелания тратить свой законный выходной и плестись домой к человеку, который хоть и дорог тебе, но не настолько, чтобы посвящать ему свое свободное время), но в последний момент передумала и ограничилась лишь телефонным звонком. Я же не знала, что буквально через месяц встречусь с бывшей учительницей лишь на ее похоронах. Иначе я бы нашла время и заскочила к ней, тем более, что она всегда радовалась моим приходам, искренне интересовалась успехами в профессиональной сфере, деликатно выспрашивала о характере личной жизни, удивлялась, когда спрашивала о ней самой: «А что у меня может происходить в жизни интересного? Доживаю». Одним словом, самые заурядные отношения бывших учителя и ученицы, которые умудрились не осточертеть друг другу во время обучающего процесса и продолжали общение после него.

И вот сейчас я должна как-то объяснить Тарасу, что никак не могу принять участие в «пост кладбищенских» посиделках. Нет у меня на это ни желания, ни времени!

«Редактор меня убьёт!» – первое, что мне пришло в голову.

Дело в том, что в штат издательства «КнигоДар» я пробивалась с настойчивостью бультерьера: писала письма, отправляла свои резюме, демонстрировала дипломы и грамоты, полученные за время учебы в высшем учебном заведении. И таки добилась своего! Меня приняли. Сначала на испытательный срок, а позже перевели в основной штат.