Не верь глазам своим

— Нет, пока нет. Но как же твоя теория о том, что Мону убил кто-то посторонний? Вчера ты полагала, тут замешана Ева Андерсон.

— Нуда, есть факты в подтверждение этого, однако не исключено, что человек извне получил доступ к столу Райана.

Нэш недовольно покачал головой:

— Что ж, советую тебе хорошенько обдумать новую версию, перед тем как делать выводы. Мы, конечно же, не собираемся писать в журнале, что смерть Райана имеет какое-то отношение к Моне, пока не будет неопровержимых доказательств. От такого неуважения у меня покраснели щеки.

— Разумеется, — сказала я. — Если это все, то я, пожалуй, вернусь к работе.

— И еще, — сурово произнес он. — Хиллари передала мне, что ты задаешь слишком много вопросов о статьях без имен. Мы с тобой, кажется, договорились не поднимать эту тему.

Вот наглец. Интересно, что еще она ему наплела? Упомянула ли о статье касательно его лично? Хотя вряд ли, это только сыграет против нее самой.

— Я не говорила ей ничего о Еве. Если речь об этом, значит, Хиллари просто пытается выведать то, что ей не известно.

Я уже начинала кипеть. К счастью, Нэш пожал плечами и сел за стол, дав понять, что наша дружеская беседа закончена.

А казалось, день такой плохой, что хуже быть не может.

Вернувшись к столу, я порылась в сумочке в поисках «М&М», заначки, которая припасена у меня именно на такие дни. Собралась забросить в рот целую горсть, как вдруг зазвонил телефон.

— Бейли Уэггинс, — объявила я.

— Это Катя, — донеслось из трубки.

У меня перехватило дыхание.

— Да, здравствуй, Катя, — произнесла я полушепотом. — Чем могу тебе помочь?

— Я хочу с вами поговорить. Если вы не передумали.

— Конечно. Ты в порядке? У тебя напутанный голос.

Я подняла глаза и огляделась, не наблюдает ли кто за мной.

— Да, мне очень страшно, — признала она. — Вы были правы. Я должна вам кое-что сказать.

У меня заколотилось сердце.

— А как же полиция? Если это важно, мы обязаны сообщить им тоже.

— Нет-нет, — взмолилась Катя. — К ним нельзя. На то есть причины. Вы сами это поймете.

— Хорошо, — неуверенно согласилась я. — Когда мы встретимся? Ты сейчас в здании офиса?

— Нет, я еще не приехала. В девять.

— В девять?! Мне казалось, ты приступаешь к уборке в четыре. Может, лучше в четыре?

— Нет. Я должна начать с другого этажа. Мне не хочется потерять работу. В десять у нас перерыв, но я освобожусь пораньше, если постараюсь.

— Где мне тебя ждать?

— В подвале есть комната для уборщиц. Там мы будем наедине. Остальные придут только к десяти.

— Ладно, — сказала я. — Эта комната чуть дальше по коридору от того места, где мы виделись в прошлый раз, верно?

— Да, просто идите прямо. И обещайте никому не говорить.

— Ну что ты.

— Пожалуйста. Моя жизнь… уже в опасности. Возможно, ваша тоже.

Я повесила трубку и уронила руки на стол. По коже шли мурашки. Уголком глаза я заметила, что за мной наблюдает Джесси.

— Что случилось? — спросила она. — Ты в порядке?

— Скоро я получу информацию, которая прольет на все свет. Не могу поверить, что дело движется к завершению.

— Кто тебе позвонил? Выяснила что-то про официанта?

— Нет, это была уборщица. Только никому не слова, ладно?

— Разумеется.

Последующие несколько часов я пыталась сосредоточиться на работе, что было крайне сложно. Скачала из Интернета кое-что об эротомании, но мозг отказывался воспринимать слова. В полседьмого дождь наконец-то прекратился, я выбежала в итальянский ресторан для туристов и заказала там куриное пикатта под соусом густым, как грязь. Хоть как-то отвлеклась.

Когда я вернулась, в редакции народа не поубавилось. Подслушав разговор Лео, я узнала, что на обложке будет Бритни Спирс. Согласно опросу общественного мнения, читатели предпочитают журнал с Сандрой Дэй О'Коннор, а не с Бритни Спирс. Однако на самом деле, когда мы лепим ее на обложку, номер буквально расхватывают. Джесси называет это крушением поезда.

В полдевятого вокруг стало стихать. На столе Джесси продолжала гореть лампа, но самой девушки нигде не было видно. Неужели ушла, не попрощавшись? Младшие сотрудники «Базза» по-прежнему корпели над работой, хотя почти везде по коридору погасили свет. Нэш забаррикадировался у себя в кабинете. В какой-то момент туда заглянула Хиллари сказать пару фраз. Наверное, обвинила меня в краже всех туфель из отдела моды.

Без четверти девять я поднялась с места и направилась к лифту ужасов. Убедившись, что меня никто не видит, нажала на кнопку и стала ждать. Пустая кабинка со стоном прибыла на этаж, я ступила внутрь, и душа тотчас ушла в пятки.

Лифт не останавливался по пути, но спускался очень медленно. Наконец он достиг подвала, слегка встряхнулся и раскрыл двери. Вокруг никого не было, мешки с мусором и груда списанной мебели никуда не исчезли с моего прошлого визита.