Не верь глазам своим (СИ)

Через полминуты она оказывается окутана теплым пледом, еще через полминуты она уже утыкается в угол удобного дивана, чувствуя, наконец, хоть что-то. Холод ее поглощает почти целиком, когда в кабинет врывается Николя, встревоженно осматривая и ощупывая девушку, спрашивая о чем-то, постоянно отдавая какие-то распоряжения. Сквозь блаженную пустоту прорывается просьба передать Жюлю, что его услуги потребуются через двадцать минут, заказ на бар — чашка фирменного чая и мед, указание позвонить кому-то, чтобы исключить появление в прессе упоминания об этом инциденте. И наконец высокий, властный голос сообщает, что если «эта девчонка посмеет угрожать репутации нашего семейного заведения, я ее уничтожу, не взирая на твое отношение к ней!» В эту секунду Лайла приходит в себя и в ужасе пялится на женщину неопределенного возраста. Статная фигура, горделивая осанка, высоко поднятый подбородок и смесь пренебрежения и отвращения на лице. Мадам выглядит так внушительно, что у девушки почти срываются слова извинений с губ, однако ее лепет никого не интересует, женщина смотрит на сына. И Лайла никогда бы не подумала, что эти мягкие зеленые глаза могут быть таким убийственно холодными и яростно негодующими:

— Мать, не смей. Даже. Слова. Продолжить… — голос тихий, вкрадчивый, но не менее властный, чем у мадам де Буйон. А еще он наполнен такими эмоциями, что женщина невольно подается назад.

— Как ты смеешь… — она говорит на несколько тонов тише, теперь прицельно рассматривая гостью. — Щенок! Как мог ты, потомок благородного рода, влюбиться в эту болезную?! Что, захотелось побыть для кого-то героем? Ни ума, ни породы… — выплюнула мадам.

— Не стану задаваться вопросом, с каких пор тебя заинтересовал круг моих интересов и ты стала экспертом в моих чувствах. Попрошу лишь посмотреть в зеркало. И удалиться из моего кабинета. Сейчас! — чуть повысил голос Николя и повернулся к Лайле, демонстрируя, что разговор окончен.

В этот момент в дверь просочился официант с подносом, и женщине ничего не оставалось, как выйти. Выяснять отношения при персонале было явно ниже ее достоинства. Но весь ее вид говорил о том, что тема не закрыта.

— Никки, — принимая из рук мужчины кружку с чаем прошептала девушка, как только они оказались одни. — Прости меня! Я сама не знаю, как оказалась здесь… Я только хотела немного пройтись… — продолжила она, растерянно оглядывая свою мокрую пижаму и босые ноги. Николя настойчиво отцепил ее пальцы от бутылки, которая все еще была зажата в ладони.

— Девочка моя, что случилось? Ты не ранена? У тебя ничего не болит? Тебя кто-то обидел? Ты заледенела… — явно теряя контроль, повторял мсье де Буйон, то и дело касаясь ее рук, укутывая в плед, убирая прядь с лица. — Хорошая моя, ну что же ты, почему не позвонила, я бы тут же приехал…

Лайла застыла, хлопая глазами, пытаясь найти силы, чтобы не стучать зубами, только сейчас ясно понимая, насколько она замерзла, абсолютно четко осознавая, что ее мокрые грязные ступни оставляют некрасивые пятна на дорогой обивке, что холодная пижама липнет к телу, что последнее, что она помнит — как ей было странно слушать, что все будет хорошо, а потом стало жарко. Она поежилась и внезапно смутилась от того, что в полной тишине под внимательным взглядом Николя она слышит дробь собственных зубов. Мужчина перевел взгляд на почти пустую тару от спиртного. Его глаза расширились, и он взял девушку за руку:

— Лайла, ты открыла эту бутылку? — видя, что она не понимает его вопроса, будто находясь немного не здесь, мсье взял ее за плечи и немного встряхнул: — Ты взяла открытую бутылку из бара или открыла эту? Сколько ты выпила, дорогая?

— В-всю… — сквозь дрожь прохрипела она и попыталась сделать глоток, но ничего не вышло. Николя тут же подхватил кружку, из которой вот-вот должна была расплескаться жидкость. Принес к губам и позволил сделать глоток. Потом еще один. Тепло чая обжигало, а мед, который мужчина добавил, немного дразнил горло. Когда кружка опустела, владелец ресторана вышел на секунду, тут же что-то приказал Этьену и вернулся:

— Сейчас мы поедем домой, вам необходимо согреться и привести себя в порядок. Потом вас осмотрит доктор, а завтра вы все мне расскажете, если захотите.

Лацла пыталась протестовать, но Николя решительно ее прервал:

— Просто позвольте мне позаботиться о вас.

Тепло чая разморило, да и алкоголь сыграл на более расслабленных нервах, поэтому девушка отключилась, как только оказалась на руках Николя. Проснулась она уже дома, под капельницей, которую как раз поправлял доктор.

— Милочка, если вы каждый свой стресс будете заливать таким количеством спиртного, в какой-то момент моя помощь может больше просто не понадобится! — ее знобило даже под одеялом. — Вы, видимо отчаянно хотите подхватить воспаление легких… Неделя постельного режима, хотя, кому я это говорю… Мсье де Буйон получит все мои рекомендации, и я не думаю, что у вас будет выбор, соблюдать их или нет. Что ж. Отдыхайте…