Не верь глазам своим (СИ)

— Я не знаю, отчего это происходит, что это провоцирует, как это называется. Я называю это прострацией. В такие моменты мне кажется, что в моей жизни произошло что-то ужасное, но я не знаю, что. Это что-то неисправимое, совершенно меня надломавшее, но я не помню, что это, понимаешь? Будто событие просто ушло из моей памяти, оставив все страшные последствия… Знаешь, я ведь не боюсь ни темноты, ни высоты, ни пауков. Мне нравиться море, и Джей, и мои друзья, и ты. И я не знаю, что со мной иногда происходит. И думаю, что не узнаю никогда.

Он обошел стол, чтобы положить руки на плечи девушке. — Ты рассуждаешь, как ребенок. Маленький и неразумный. Почему ты не рассказала родителям? Или Клеману, он бы если и не понял, то точно тебя поддержал бы…

— А что я им скажу. «Я не знаю, что такого со мной случилось. Но из-за этого я сумасшедшая?»… Когда она приходит, я совершенно не могу сопротивляться. Со всех сторон меня будто поглощает страх. Но я не знаю, чего я боюсь.

— Говорят, чтобы справиться со страхом, нужно взглянуть ему в глаза… Твое состояние чем-то похоже на панические атаки. Но если для них всегда есть выраженная форма и явственная причина, то у тебя, как я понимаю, все совсем не так… Когда это впервые случилось?

— Где-то через месяц после нашего переезда… Но я должна была идти в кружок. А вместо этого сидела в шкафу, мокрая от пота. А маме просто сказала, что заболел живот. Я была такая бледная и не могла есть совсем… Она подумала, что у меня желудочный грипп… А потом еще несколько раз… Но всегда складывалось так, что мне выходило проще что-то соврать, чем признаться в этом. Потому что эти ощущения… Мне стыдно, будто произошло что-то предосудительное, понимаешь… Но я не помню этого. А вдруг это и, правда, произошло? — Она закрыла лицо руками, пытаясь вернуть спокойствие. Эван заварил сладкого чаю, поставил перед Жасмин кружку с ароматным напитком, а рядом с собой стакан воды с лаймом, опять сел напротив, держа свою кружку в руках. Девушка тем временем пришла в себя и попробовала сделать глоток.

— Что это? — вкус у напитка был насыщенным, приятным, но совершенно неописуемым.

Широкая улыбка неожиданно осветила кухню, и вопрос, прозвучавший следом, был наполнен энтузиазмом и любопытством: — Нравится? Это мой секретный чай… — Эван протянул через стол руку и дождался, пока Жасмин положит в нее свою, и тут резкая смена настроения и темы вопроса немного шокировала Жасмин. — Расскажи, что ты чувствуешь по порядку… — Наткнувшись на загнанное выражение лица, он не отступил, лишь сменив тактику. — Я не считаю, что ты сумасшедшая. И уж точно никому ничего не скажу. А иногда и простой разговор помогает разложить все кости скелета по нужным полкам в шкафу…

Она смирилась, и стала рассказывать, как начинается этот ужас, как она научилась справляться и маскироваться… Рассказывала все, что приходило на ум, не скрывая ничего. В какие-то моменты ей было так трудно подбирать и произносить слова, что только присутствие Эвана и его секретного чая помогало продолжить. Порой она надолго впадала в задумчивость, выныривая из нее уже совсем на другой волне, продолжая разговор о совсем других своих эмоциях.

Постепенно углубляясь в диалог, они перебрались на диван с чаем в руках. Эван улегся в угол, в Жасмин прижалась к нему спиной. Укрытая пледом, она вытаскивала из памяти все новые детали. И некоторые из них удивляли ее саму… Ей никогда не хватало ни желания, ни смелости так холодно анализировать это ее состояние. Даже идея эта в голову не приходила. А ведь это так просто — подумать о том, что происходило с тобой вчера… Она не все помнила, но и этого хватило хотя бы для нескольких выводов… Когда слова иссякли, а вторая кружка чая закончилась, девушка вдруг сменила тему:

— Но, откуда ты об этом столько знаешь? Ты же вроде архитектор…

 — Мои родители очень долго пытались понять, почему я такой скромный. И делали все возможное, чтобы это выяснить. Они видели, что со мной что-то не так… Поэтому я бывал у разных психологов, докторов, даже у целителей… Знаешь, что самое забавное? Практически каждый доктор, у которого я был на сеансах, спрашивал, не бьют ли меня родители, потому что в моем поведении усматривал жертву психологического и, возможно, физического насилия. И когда он говорил об этом по отдельности с моими родителями, они не могли понять, что же происходит такого в нашей семье, что бы так влияло на меня… Так что до моих почти 16 лет я побывал у кучи специалистов… Поэтому, поверь, я об этом кое-что знаю… — И он привлек девушку к себе, целуя ее щеки и нос. А потом и губы. Дыхание ее снова участилось, и она, не стесняясь распускать руки, притянула Эвана к себе, целуя его шею и грудь. Забравшись руками под майку, она ощупывала каждый доступный кусочек кожи ладонями, не позволяя ему отстраниться. Желание снова охватило ее, и она не желала с ним бороться. Но у парня были другие планы. Он взял ее руки в свои, переплел их пальцы и сказал: — Ты так и не отпустила… Почему?