Не видя звёзд

А это значит, что машина не сможет работать даже на минимальной мощности.

– На борту диверсанты! – взорвался толстяк. – А вы сидите!

– Боюсь, не диверсанты, Магистр, нас просто-напросто захватывают… – Однако договорить Третий не успел. То есть не успел предложить выход из ситуации, потому что Магистр неожиданно заголосил:

– Проклятие! Немедленно уходим!

И ошарашенный Третий понял, что всегда наглый и уверенный в себе толстяк пребывает в панике.

– Куда уходим? – бестолково переспросил Капитан.

– Домой!

– Нет! – качнул головой Третий.

– Домой! – повторил Магистр, прислушиваясь к звукам выстрелов. Не пулемётных очередей, а пистолетных – из внутренних помещений. – Летим домой! Оттуда им не выбраться!

– Не нужно этого делать!

– Почему?

– У нас большая команда! – быстро произнёс Третий. – У нас на борту больше ста человек! Мы…

– Больше ста? Это значит, что каждому лингийцу нужно убить меньше десятка цепарей. И не забывайте, что на том корабле дер Даген Тур.

«Нужно было думать, с кем связываешься», – подумал Третий.

Но ничего не сказал. И поморщился, услышав громкое:

– Капитан! Летим домой!

///

– Что он делает? – недоумённо произнёс Дорофеев. – Неужели…

– Он формирует «окно»!

– Мы в точке перехода?

– Какая разница, Базза? – Помпилио схватил переговорную трубу. – Галилей! Галилей, ты где?!

– Мессер… – раздался слабый голос Квадриги. Неестественно слабый, но разгорячённый Помпилио не обратил на это обстоятельство должного внимания.

– Галилей, немедленно запускай астринг! Проверь, видны ли звёзды!

– Мессер…

– Он не сможет!

– Что ты там делаешь?! – рявкнул дер Даген Тур, узнав голос ведьмы.

– Так было надо.

– Что?!

– Что?! – не удержался Дорофеев.

– Я объясню потом, – торопливо ответила Аурелия. – Сейчас Галилей не в форме.

К счастью, Помпилио не успел высказать синеволосой то, что пришло ему в голову.

– Мессер, даже если звёзды видны, Галилей не знает, на какую из них прыгать, – хладнокровно произнёс Дорофеев, накрывая трубу ладонью.

Коротенькая, в одно мгновение, пауза, после которой дер Даген Тур кивнул:

– Вы правы, Базза.

Отставил трубу и посмотрел на стремительно формирующееся «окно».

– Мы успеем ударить по катамарану ракетами, – сказал Дорофеев, прикидывая состояние перехода. – Но отдать приказ нужно сейчас.

– Так мы ничего не узнаем, Базза. В лучшем случае мы их просто уничтожим.

Помпилио молчит, потом отворачивается и смотрит на Дорофеева, Дорофеев улыбается, мгновенно понимая, что хочет сказать… нет, что хочет сделать дер Даген Тур. Любой другой на его месте перепугался бы, а вот Дорофеев улыбается и потому на его месте не может быть никого другого.

– Серьёзно?

– Другого выхода нет.

– Я вас понимаю, мессер! – Дорофеев поворачивается к рулевому. – Самый полный вперёд! Курс на «окно»!

– Есть курс на «окно», – браво отзывается рулевой, но видно, что он нервничает. Сильно нервничает. И лишь понимание того, что вместе с ним рискнёт жизнью сам Помпилио, заставляет цепаря повиноваться. Старое лингийское правило: вожак не прячется. Старое, но идеально работающее.

«Пытливый амуш» идёт на «окно», а кажется, что на катамаран. Дорофеев снимает фуражку, приглаживает волосы и возвращает фуражку на голову. Рулевой закусывает губу, но цеппель держит на курсе уверенно. Помпилио берётся за микрофон и громко объявляет:

– Внимание, эскадра! Говорит командор дер Даген Тур. «Пытливый амуш» покидает Мартину. Я дозволяю капитанам действовать по собственному усмотрению. И да поможет нам Добрый Маркус…

– У него здесь нет силы, – перебил Помпилио густой мужской голос.

Однако цели своей незнакомец не добился:

– Вот и проверим. – Дер Даген Тур коротко хохотнул. – До встречи.

Бросил микрофон на стол, подошёл к Дорофееву и остановился рядом.

///

Так старались не делать.

Так боялись делать.

Это считалось невозможным, как минимум очень опасным. Смертельно опасным.

Однако Помпилио точно знал, что однажды получилось – у Гатова, который вошёл в чужое «окно» на паровинге и благополучно добрался до другой планеты. Знал и потому рискнул. И ещё Помпилио знал, что не имеет права оставить прыгнувших на катамаран десантников на верную смерть. И ещё – что ни за что не отпустит того, кто скрывает тайну Мартины и Тринадцатой экспедиции.

Знал, и потому «Пытливый амуш» вошёл в зону действия «окна» сразу после того, как грандиозный катамаран исчез в Пустоте. Манёвр «Амуша» повторили «Дэво» и «Стремительный». А где-то между ними – быстрый паровинг.

Затем «окно» захлопнулось, и небо над Мартиной снова стало безукоризненно ясным, без малейшего намёка на Пустоту.

///

– Они ушли, – растерянно пробормотал старший помощник. – Ушли.

Последние минуты он, как и все оставшиеся в живых члены экипажа «Дрезе», внимательно следил за манёврами цеппелей, а когда они исчезли, скрылись в чужом «окне», несколько секунд изумлённо молчал, после чего не вскрикнул – как многие из стоящих рядом цепарей, а негромко произнёс:

– Они ушли.

– Разумеется, ушли – спокойно сказал капитан Жакомо, с младых ногтей усвоивший, что командующий в любых ситуациях обязан демонстрировать хладнокровие и выдержку.

– Но куда они ушли?