Не вместо

Отгибаю козырек и придирчиво оглядываю макияж, особое внимание уделяя пожелтевшему пятну засоса на шее. Провожу помадой по губам. В этот момент открывается пассажирская дверь. Майлз по-джентльменски помогает мне выйти из машины. Но после того, как я с благодарной улыбкой берусь за предложенную руку, не отступает на шаг. Он стоит и смотрит на меня.

— Ты стала очень красивой, Шерил.

От его слов у меня подрагивают колени. Опустить бы глаза, но никак не выходит. Мы стоим так близко, что я умудряюсь разглядеть крошечный порез от бритвы на его подбородке. Вау, Докери тоже режутся во время бритья! Зачем он сказал это? А тем более сейчас, когда все смотрят?

— Спасибо. Идем?

На дикое мгновение мне хочется, чтобы, несмотря ни на что, он меня поцеловал. Чтобы так хотел меня поцеловать, что его не остановили бы никакие косые взгляды, будущие пересуды, Меган или с кем он там спит теперь. Чтобы я хоть раз почувствовала себя особенной для Майлза. И не в смысле особенной подругой — с этим нет проблем. Точнее, с этим проблемы только у меня. Ведь относись Докери ко мне менее тепло, я бы наверняка прозрела и разлюбила его. Но я могу написать ему сообщение в шесть утра, а в ответ получить звонок, предложение подвезти до университета и даже любимый кофе.

— Кстати, ты уже придумала, что будешь делать с Амандой?

— У меня в данный момент с братством терки, попробую воздействовать на них через нее.

— Какие терки?

— Ну…

Я замолкаю в надежде, что он не станет допытываться, и отвечаю на несколько приветствий. Со мной многие здороваются на парковке. Некоторые считают, что таким образом получают от меня плюсики в карму, но помню я единиц.

Вот только Майлз, конечно же, докапывается. Он дергает меня за локоть, разворачивая к себе, и уже открывает рот, чтобы задать вопрос, как на парковку с оглушительным ревом влетает на скорости машина. Это Бо.

Я отталкиваю Докери в тот же момент, когда он пытается потянуть меня к себе, и в итоге мы приваливаемся к кузову припаркованного поблизости пикапа. Первая моя мысль о блузке, которая наверняка испачкалась, вторая — о том, что Бо все берега попутал, и только третья о том, что Майлз до сих пор не отпустил меня, потому что у него стоит. И я забываю и про блузку, и про Бо, и про пресс-конференцию. Наверное, он думал, что я замечу сразу же, но у меня до смешного мало опыта в этом вопросе. Отстранись Майлз чуть раньше, я бы даже не заметила. Или он хотел, чтобы я узнала?

Выходит, все неспроста. Слова о том, что я красивая, то, как он пристегивал меня перед ужином. Но… но что это меняет? Может, у него стоит как у Стефана — на всех подряд? Подружек он меняет реже, конечно, но все равно моногамией не блещет. Почему-то внутри появляется ощущение, что меня хорошо так облапошили. Все эти годы я думала, что Майлз ко мне равнодушен и крутится рядом из дружеских чувств, а получается, что нет. Или это недавнее счастливое приобретение?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Поговорим об этом после пресс-конференции, — произносит Докери глухо, и я этот тембр голоса даже не узнаю. Он чужой, некомфортный.

— Хорошо, — отвечаю я и отстраняюсь.

Бедро в том месте, где прижималась ко мне твердость под его брюками, жжет как огнем. Это что-то для меня новое, слишком странное. И вся эта ситуация какая-то абсурдная. В моих розовых детских мечтах Майлз признавал свою симпатию ко мне и тотчас увозил в свой замок. А все остальное потом. Реальный же Докери стоял рядом со мной и запахивал, к моему абсолютному шоку, пиджак. Не очень-то длинный пиджак, надо заметить. То есть при большом желании, имей я привычку смотреть парням в район ширинки, я бы могла заметить такое вот особое отношение и раньше. Видимо, такую привычку заиметь стоит. Во избежание приятных неожиданностей.

— Так что там с братством? — как ни в чем не бывало, полностью вернув себе самообладание, спрашивает Майлз.

— Это началось еще с Масконо, а теперь не совсем понятно, как остановить, — с трудом возвращаюсь я к привычной манере общения. Точнее, пытаюсь вернуться, потому что на самом деле легкости совсем не чувствую.

— А конкретнее?

В этот момент мне наперерез движется Изабель, и выглядит она непривычно испуганной.

— Шер, привет. Привет, эээ…

— Майлз, — вставляю я имя за нее, даже не пытаясь озадачиваться представлениями.

Глаза девушки на секунду расширяются в понимании, но внимание на личности моего спутника она не заостряет. Значит, случилось что-то серьезное.

— Шер, мне очень жаль, но этот скандальный журналист Дейтон все равно явился. Он здесь.

— А ты ожидала чего-то другого? — спрашиваю я устало. — Твое отмененное приглашение значит, что мы можем попытаться выставить его прочь — и только. Сейчас переговорю с отцом, чтобы вызвал охрану.

— На глазах у всех? Плохая идея. Нужно отозвать его для разговора.

— Ты можешь это сделать?

— Я не могу занимать ничью сторону. Не смотри на меня так разочарованно, Шерил. Ты знаешь наши правила. Но если расскажешь, в чем проблема, я попытаюсь подумать, как ее можно решить, — отвечает Докери.