Не вошедшие в рай, или Поющие в терновнике

— Ну, конечно. — Нет, ты действительно в этом уверен? Мы с тобой теперь настоящие бабушка и дедушка, — и Джастина вдруг рассмеялась. — Ну, ладно. Мы, по-моему, совсем заболтали наших гостей. Они ведь с дороги, наверняка хотят поесть и отдохнуть. Элен в этот свой приезд не переставала поражать родителей. Они совершенно не узнавали в этой молодой внимательной и серьезной женщине свою прежнюю дочь. Куда девалась ее горячность и взбалмошность? Где ее непоседливость и постоянное желание возмущаться и спорить по любому поводу? Родители с каждым днем все больше убеждались, что перед ними совсем другой человек. Льюис также пришелся им по душе. Джастина и Лион любили таких людей, как он. Молодой человек был общительным, веселым, очень обаятельным. Но, кроме всех вышеперечисленных качеств, Льюис еще был очень корректен, выдержан в суждениях, начитан и умен. Для него не составляло проблемы найти тему для разговора, одинаково интересную всем. Маленький Жак окончательно сразил их своим очарованием, детской непосредственностью, необычайной любознательностью и постоянным желанием всем помочь. Быть полезным. Жак быстро привык к Джастине и Лиону и уже без смущения, совершенно запросто, звал их дедушкой и бабушкой, к чему они тоже понемногу начали привыкать, хотя подобное обращение поначалу немного смущало их. Слышать это от двенадцатилетнего паренька все же довольно странно. Постепенно все они освоились друг с другом, ближе познакомились, и волнение, разбавленное некоторой натянутостью, царящее в доме весь первый день после приезда молодых людей, улеглось, уступив место спокойным, очень дружелюбным отношениям. К всеобщему сожалению, на исходе третьего дня Джастина улетела в Голливуд, сославшись на достаточно плотный график работы. Предстоял еще монтаж, озвучание и, вполне возможно, пересъемка некоторых сцен. Попрощавшись, Джас села в такси и уехала в ночь. Элен и Льюис пробыли в Бонне еще две недели, а затем начали собираться домой, чем очень расстроили отца. — Ну что же вы так скоро? Погостили бы еще. Ведь столько лет не виделись, — сказал он дочери. — Но нам, действительно, надо ехать, папа. Работа ждет, да и Жаку надо в школу. Там сейчас занятия, просто мы отпросили его на это время. Но теперь уже все-таки пора возвращаться. Ничего, скоро мы сможем увидеться на премьере маминого фильма. Не расстраивайся, отец. Проводив молодых людей, с грустью расставаясь с ними, а особенно с мальчиком, очаровательным юным созданием, Лион, дождавшись, когда машина их скрылась из виду, тяжело вздохнул. Это краткосрочное свидание почему- то расстроило его. Он зябко поежился. Ему показалось, что какое-то темное пятно нависло над ним. Неясная тревога копилась в душе Лиона, заставляя его нервничать. «Что-то случится, — решил он, всматриваясь в вечерний сумрак, — что-то непременно случится». У него даже появилось желание сесть в машину, поехать в аэропорт и вернуть дочь и ее семью, но Лион тут же остановил себя: «Это нервы. Всего лишь нервы». Тем не менее, ему так и не удалось заснуть, пока Элен поздно ночью не сообщила, что они в Риме. Перелет прошел благополучно. Лион, с трудом улыбнувшись, пожелал ей спокойной ночи. На душе у него легче не стало. Напротив. Тревога придвинулась ближе. Лишь после двух таблеток снотворного он смог погрузиться в мутный, беспокойный сон.

ГЛАВА 6