Не вошедшие в рай, или Поющие в терновнике

Барбара проснулась оттого, что кто-то настойчиво и очень требовательно жал на кнопку дверного звонка. С трудом заставив себя открыть глаза после бурно проведенной ночи, Барбара кое-как набросила на плечи халат, сунула ноги в тапочки и поплелась к двери, отчаянно при этом завидуя Максу, который продолжал безмятежно спать, чему-то улыбаясь во сне. — Кто там? — спросила она, подойдя к двери, еще не до конца проснувшись. — Телеграмма, — послышался из-за двери бодрый мужской голос. — Одну минутку, — ответила девушка и направилась обратно в спальню. Она вновь вернулась к кровати, мимоходом взглянув на часы. Семь пятнадцать. Господи! Надо же было в такую рань! Она так рассчитывала выспаться сегодня. Наклонившись над Максом, девушка тронула его за плечо и сказала: — Макс, проснись. Он что-то неразборчиво пробормотал, перевернулся на другой бок и вновь засопел, даже не открыв глаз. Барбара потрясла его за плечо более настойчиво: — Макс, проснись. Там в дверь звонят. Говорят, что нам телеграмма. Открой, пожалуйста. Лишь со второго раза Макс заставил себя открыть глаза и переспросил непонимающе: — Что? — Открой. Там звонят, говорят, телеграмма. — А... сейчас... — ответил Макс, все еще находясь в довольно крепких объятиях сна. Поднявшись с постели, он, пошатываясь и зевая, отправился открывать дверь. «Боже мой, я совсем становлюсь ненормальной», — подумала девушка. В последнее время почему-то тревожное чувство не покидало ее. Во всем ей мерещилось что-то страшное и опасное. А сейчас, когда из-за двери раздалось одно единственное слово — «Телеграмма», — она почему-то побоялась сама открыть дверь. «Насмотришься всех этих фильмов по TV, почитаешь колонку происшествий в газетах... Там только и пишут о том, что, вот, убили человека, выманив из квартиры какой-нибудь ерундой вроде: “Телеграмма”, или “Ваши покупки”, или еще “Пиццу заказывали?”, — подумала она. — Ради чего? Двух десятков долларов да старого телевизора?» Девушка снова забралась под одеяло, которое до сих пор хранило тепло человеческих тел, и стала ждать Макса. Когда он вошел, она подняла на него взгляд и, увидев в его руках сложенный пополам белый листок, сказала с облегчением: — Надо же, действительно, телеграмма. И что в ней? Послание это не вызвало у Барбары чувства тревоги. Если бы в ней было что-нибудь страшное, то Макс не вошел бы в комнату с такой широкой улыбкой на губах. — Так что в ней, Макс? — У нашей дорогой мамы послезавтра премьера, и нас с нетерпением ожидают в Лос-Анджелесе. Билеты, кстати, уже заказаны. — Замечательно. Я очень рада за маму, и поехать, конечно же, нужно обязательно. Но, — тут она горько вздохнула, — плакал мой выходной. Так хотелось сегодня отоспаться. Ну что же, придется отправляться на работу и просить мистера Лоуда предоставить мне хотя бы три дня за свой счет. Не хотелось бы. У меня ведь через две недели судебное разбирательство, а дело очень сложное... М-да. Но ничего не поделаешь. Мама всегда так жаждала стать известной актрисой, и вот ее мечта сбылась. Мы, конечно, должны поехать. — Конечно, — согласился Макс. — Но чтобы это сделать, мне придется забыть об этих двух выходных. — Ну вот, а я думал, мы весь день проведем вместе, — расстроенно произнес Макс. — Нет, если мы едем, то сегодня и завтра ты можешь вообще забыть о моем существовании. Через десять дней слушанье в суде, и мне не мешало бы подготовиться как следует. На этом деле я, возможно, сделаю себе имя, так что... уж извини. Говоря это, она успела умыться, и сейчас торопливо одевалась, причесывалась и подкрашивалась. — Ну надо же. Обидно-то как. А у меня были отличные планы относительно этих выходных, — вздохнул он и тут же добавил: — Ты что, так и пойдешь? Даже кофе не выпьешь? — Некогда, Макси. Взгляни на часы. Если на работу, то к восьми. И так уже опаздываю. Остановившись в прихожей возле большого, в полстены, зеркала и в последний раз окидывая себя взглядом, Барбара сказала: — Макс, мне придется сегодня и завтра из-за того, что мы уезжаем, задерживаться в фирме после окончания рабочего дня. Ты встретишь меня после работы? — Встречу, разумеется. А во сколько? — Думаю, часов до одиннадцати-то я проработаю. Приезжай примерно к этому часу, хорошо? — Договорились, — он зевнул еще раз и потряс головой. — Черт, спать-то как хочется. Барбара одарила Макса легким и быстрым поцелуем и, махнув на прощание рукой, вышла из дома. Первым, кого она встретила, войдя в офис, был как раз тот, кто ей нужен. Мистер Лоуд. Он, увидев ее, улыбнулся и произнес: — Здравствуйте, мисс Хартгейм. А мне припоминается, что вы должны отдыхать сегодня? Неужели я ошибаюсь? — Нет, мистер Лоуд. Вы правы, как всегда.

Но я решила выйти на работу. У меня к вам будет просьба. Послезавтра у моей мамы премьера фильма в Голливуде, и я хотела спросить вас: нельзя ли перенести мои выходные на конец недели?