(не)вредный герцог для попаданки

О том, что герцог непревзойденный торгаш, да простит меня все аристократическое общество за такое плебейское выражение, я знала. Не единожды видела, как герцог выворачивал сделки в свою пользу лишь благодаря вкрадчивому голосу и гениальным в своей простоте предложениям.

О том, что герцог в душе немного аферист, я догадывалась. Иначе, в конце концов, как он столько лет лавировал между правителем своего королевства и родным братом, оставаясь в фаворе у обоих?

Но о том, что герцог — настоящий романтик, у меня даже мысли не возникало.

И все это я узнала за один-единственный день. Казалось, что мы уже договорились обо всем. Я остаюсь в поместье герцога, встречаюсь с Его Величеством Фредерико, выясняю обстоятельства своего похищения и, если все хорошо — брат герцога не пытается выпрыгнуть в окно при виде меня или спрятаться на шкафу, — то мы пообщаемся немного.

Мы о чем-то говорили и спорили, но я до сих пор не понимала, как герцог с Уитмором пришли к выводу, что одно свидание за издевательством над королем Фредерико — это мало.

— Леди Крис, понимаешь, это как меня посадить на пыточное кресло и загнать иглы под ногти! — воскликнул герцог. Между прочим, вполне искренне. — Нельзя же так! Я не могу отдать своего брата на растерзание всего лишь за одно свидание. Вот за пять — вполне.

Я скептически хмыкнула.

— Если встреча со мной — это как иглы под ногти, то я вообще не понимаю, какой смысл звать меня на свидания!

— Мазохизм, — кратко высказался Уитмор.

— Так это же не для меня, а для брата! Я в восторге от свидания с тобой, леди Крис! — горячо возразил герцог, полностью проигнорировав Уитмора.

— Стесняюсь спросить, что сделала леди Кристин, чтобы вызвать такой восторг, — заявил Уитмор, но я прекрасно видела, как этот… прохиндей довольно лыбится.

— Я пыталась его пристрелить, — я вмешалась в разговор, прежде чем дворецкий успел ляпнуть что-нибудь эдакое, за что мне бы захотелось его прибить.

— Мазохист, — припечатал Уитмор, а потом покачал головой: — А я такой дурак! Я пытался ему угодить, чтобы получить премию. А надо было всего лишь поиздеваться как следует — и премия в кармане…

— Уитмор, — прошипел герцог. — Мне кажется, что для людей свойственно переносить личные фантазии на посторонних. Надо обязательно уточнить у нашего придворного лекаря, как правильно называть эту болезнь. Леди Крис, так что? Четыре свидания?

— Какие четыре? — искренне возмутилась я. — Максимум два!

— Хорошо, два так два, — покорно ответил герцог, а я только что осознала, что меня развели как ребенка. Аферист, как пить дать аферист!

Но я почти не жалела, что меня так легко обманули, потому что герцог устроил мне самое потрясающее свидание за всю мою жизнь. Не то что у меня их было много — в моей предыдущей жизни за учебой и работой мне было некогда бегать на свидания, а в этом мире дела обстояли еще хуже: мне на эти свидания ходить было не с кем.

Теперь, конечно, есть. Герцог вон как настойчив. И самое страшное, он почти что серьезен. Я не замечала в его постели никого постороннего с того момента, как ему пришла абсурдная мысль ухаживать за мной и предлагать мне замужество. Конечно, отсутствие дам могло быть связано с приездом брата, но он легко мог посетить веселый дом. Однако поместье герцог точно не покидал, уж я-то знала бы.

Не могу сказать, что меня это сильно впечатлило… Хотя, кому я вру? Впечатлило. Я даже поделилась своими наблюдениями с Уитмором, когда случайно застала его в библиотеке за прочтением очередного женского романа. Дворецкий хотел было шарахнуться, но понял, что это я, и расслабился. Да, из всей литературы Уитмор предпочитал именно этот жанр. Вот такое необычное хобби, которое дворецкий тщательно скрывал. И я его понимала. Узнай об этом герцог, Уитмору не жить: засмеет. Или застебет, если быть точной и использовать сленг моего бывшего мира.

Я давно уже раскрыла любовь Уитмора к чтению женских романов. Уитмор мялся, отнекивался, а потом сознался в этом, как он выразился, «маленьком грязном секрете», взяв с меня слово никогда и никому об этом не рассказывать. Все оказалось просто: женские романы для Уитмора были чем-то вроде сборника анекдотов из нашего мира. Особенно его умиляли нефритовые стержни, магические мечи, суровые рукоятки, конечности для любви, которые иногда проникали, иногда влезали, изредка вползали, влетали или в уютное место, или в средоточие страсти, или в самое сердце. И это было не оправдание. Однажды я увидела, как ржал Уитмор, когда читал все это. Искренне и безостановочно.

Самое забавное, что Уитмор, если мог, никогда не отрывался от чтения романов — выгонял слуг, покрикивал на герцога, судорожно пряча обложку, но никогда не откладывал книгу.

А вот сегодня после моих слов решил отложить. Захлопнул книгу, бросил ее на стол, посмотрел на меня как на идиотку, открыл рот, собираясь что-то сказать. И закрыл. Потом еще раз посмотрел, закатил глаза и произнес:

— Что же вы с герцогом такие сложные и запутанные, а? И вредные такие, что распутывать вас страшно! Присядешь, леди Кристин? Поболтать бы нам.