Не время для нежности

Фибус мог бы отдать распоряжение проследить за ними, а, быть может, для неспешной ночной беседы и вовсе — доставить после переговоров к себе, но решил, что информация, почерпнутая в естественных для этих двоих условиях куда ценнее полученной под давлением в стенах сырого подвала.

Стоило им скрыться из виду, дал знак охране следовать за ним. Перехватив удобнее трость, чтобы не шумела о камни — в ней на непредвиденный случай скрывался трехгранный стилет длиной в локоть, спешной походкой направился к палисаду, сплошь увитому задеревеневшими побегами плюща. В окнах дрожали отсветы зажженных масляных ламп.

У колючего куста свернул в неприметную арку и оказался в огороженном высоким забором дворике. На веревках висели мокрые еще простыни и мужское белье. За вторым рядом ему повстречалась женщина в мокром переднике с тазиком тряпья в руках, который она намеревалась уже громко уронить на землю. Арно, следовавший чуть поодаль, подхватил ношу. Другой, кажется его звали Квол, — зажал рот хозяйке. Приложив к губам палец и отвесив женщине горсть медяков за молчание, Фибус прошел мимо.

Надеясь, что не ошибся с выбором места — благо, знал улицы города не хуже линий на своих ладонях, — обошел пересохший колодец по левой стороне, сделал несколько шагов к отхожему месту. В ноздри ударила кислая вонь. Кажется — здесь… Перед ним была грубо сложенная кирпичная кладка. Он чувствовал, те двое должны быть неподалеку, по другую сторону преграды. Остановились в тупичке подсчитать вечерний улов. Прислушался — и правда, обсуждают что-то, уверенные в отсутствии слежки. И ничуть не стесняются в выражениях.

— Эк, ты знатно его отделал, да-а… — говорил один. — Только б нож на твоем месте я доставать не стал…

— Сам напросился, полудурок аданайский. Покричать ему, видите ли, захотелось… — возбужденно возражал другой, развязный голос. — В седло засунет пусть те бумажки, которыми перед носом тряс. На дух не переношу, крыс прибрежных…

Лориани передернуло: во-первых — не пристало уважаемым господам, какую бы ступень в пищевой цепочке они не занимали, выражаться подобным низким образом; во-вторых — вонь от выгребной ямы наполняла фразы соответствующим содержимым. Гнилостный запах неприятно щекотал ноздри, придавая сказанному объем.

— Жалеешь, что ли его? Зря. Ты для него — никто, и звать тебя никак… На это глянь лучше, — звякнул металл, — Какого, а? …золотые.

— Че т тошно мне от рыжъя этого… Стража, может и не найдет — им трупом больше, трупом меньше — один хрен. А вот Выворотень возмутится.

Фибус навострил уши: ни о ком с таким странным прозвищем он ранее не слыхал. Что ж, не зря он решил проследить за ребятами Кариссая… Занятие неприятное, а кто-то может подумать — недостойное личности его уровня. Но основанная на собственном не лишенном ошибок опыте интуиция нередко помогала ему нащупать верную дорогу. Оттого и стоял сейчас у кирпичной стены в закрытом дворике. Вслушивался во тьму, пытаясь разобрать, о чем шепчется подозрительная парочка, и, как следствие, медленно пропитывался отвратительными ароматами фекалий и гнили.

— …за холодного отвечать придется, — тем временем продолжал осторожный. — В городе дележка в самом разгаре… в замес бы не попасть.

— У меня все схвачено, не дрейфь. Если молчать будем, Выворотень мимо пройдет, пришьет дело Липовским. А мы — не были, не знаем ниче… на, держи…

Вновь зазвенели монеты.

— Может, по девкам сходим? Видел недавно такую цыпочку, м-м-м…

— Думаешь, не пронюхает? Старый Хозяин пройдоху на свое место не назначил бы.

— Прав ты, конечно. Тот район не наш… — устало повторил первый. — Кариссаю, если что, виниться будем — прикроет. А козел этот карликовый, сожри его черви…

Лориани отстранился от стены: брови сведены к переносице, губы напряженно поджаты. Он мог спокойно идти готовиться к встрече в Ратуше. Ему стало понятно, о ком говорили эти двое — достиг, чего хотел. Но понравился ли результат?

Предстояло много работы: авторитет среди ночной братии — штука важная. Заработал он его давно, но, видимо, не преуспел в поддержании, что даже в низах о нем до сих пор не лучшего мнения…

Задумчиво взвесив на руке трость, расстроенно покачал головой. Все-таки вновь придется измазаться в дерьме. Это не сложно сделать, когда уже увяз в нем по колена. Опусти только руку и зачерпни вдоволь — нос все равно привык, не учует больше положенного.

Планы приходилось менять на ходу. Приказав Арно привести эту парочку после переговоров с Головой, Фибус Лориани — отныне «Выворотень» — вышел на улицу. На город опустилась ночь, газовые фонари разгорелись в полную силу, людей в вечерних нарядах прибавилось. Протарахтела мимо, выпуская клубы дыма из высоко задранной трубы, повозка без лошадей, ведомая паровым движителем. Он слышал об изобретении, выпущенном железнодорожной мастерской в прошлом месяце, но собственными глазами видел этакое чудо впервые. Приняв самый простодушный вид, направился вверх по улице. Охрана во главе с Арно в те лихие дни не отставала от него ни на шаг…