Не время для нежности

Висельник забился пуще прежнего, Рики усилил хватку:

— Я — друг, — повторил он с нажимом. — Ты — жив. Сбежали.

Моргнув, человек уставился на Рики, как наемнику показалось, с надеждой. Осознав, что находится в безопасности, он успокоился и перестал сопротивляться.

— Я уберу руку, а ты не кричи. Вокруг полно стражников. Если нас услышат… — Сделал многозначительную паузу: — Ты понял?

Кивок в ответ Рики Фрид принял, как знак согласия.

Глава 2 Юстина Эбберг

Горничная заглянула в номер без стука, когда Юстина за ширмой меняла ночную рубашку на повседневный наряд. Разрешая войти, она подняла руку.

От корсетов и пышных многослойных юбок, какие принято носить в Сар-городе дамам, девушка отказалась сразу. Они сковывали движения и потому вызывали у Юстины стойкую неприязнь. Воздушные шаровары и свободная белая блуза из тонкой ткани нравились ей куда больше.

На выбранную одежду обычно косились при встрече, во взглядах читалось непонимание — не все горожане готовы были принять радикальное изменение наряда.

Мужчины воспринимали ее своеволие, как вызов собственной мужественности. Стоило пройти рядом, опаляли гневными взглядами, не забыв однако осмотреть каждый изгиб излишне обтянутого тканью тела. Или поспешно отворачивались. Дамы с полупрозрачными ажурными зонтиками в руках, едва завидев, завистливо шептались и осуждающе качали головой.

Впрочем, никто не спешил бросить ей упрек в глаза. Уж если и говорили пошлости, то только когда она сворачивала за угол и не могла ответить. О норове дочерей Чулушты наслышан весь Разделенный мир, от болот до Восточного моря.

— Простите, — сказала горничная, разглядев силуэт за ширмой. Одета девушка была в форменное платье с белоснежным передником; на голове — кружевной чепец. — Все постояльцы спустились на обед, думала и вы… Не помешаю?

Выглянув из-за ширмы, Юстина натянуто улыбнулась:

— Я скоро ухожу, — сказала она. Не только люди с достатком, но и последняя служанка в гостинице пытались выказать ей свою неприязнь. Вот, например, чего стоило постучаться прежде, чем в номер войти? Верно говорят — смелость города берет.

Жаль, не все те смелые выживают.

Застегнув последнюю пуговицу, Юстина проверила ремень. Опустила голову — ботинки на подставке сверкали. Удовлетворившись осмотром, сбросила тапочки. Мягкие мокасины ей, конечно, понравились бы больше, но для здешнего консервативного общества она и так выглядела нелепо и даже вульгарно. Ни к чему привлекать дополнительное внимание, которое порой принимало болезненную форму.

— По дому скучаете, — то ли спросила, то ли поведала горничная, прибирая постельное. — Толкуют, что климат там мягче, пейзаж интереснее. Была б на месте вашем — никто с гор не заставил бы спуститься.

«И мне говорят, что я вульгарна?» — удивилась Юстина.

— Когда представится отпуск, — сказала она, — не упустите возможность побывать в Чулуште. Будьте уверены, Маме понравится ее новое дитя — я замолвлю за вас словечко.

Втиснув ноги в тесные ботинки, она прошла мимо девушки, едва не задев плечом. Покинула комнату. Горничная, побледнев, хлопала глазами. Чувствовала, что перегнула палку.

— И вот еще! — сказала Юстина, на миг заглянув обратно. — Под кроватью, пожалуйста, уберитесь. С трупа столько крови натекло… да и сам он пованивать начинает.

Из номера послышались протяжный вздох и грузное падение лишенного сознания девичьего тела.

О трупе Юстина конечно пошутила. Не было под кроватью ничего предосудительного. Ни крови, ни остывших останков, с которых она могла бы натечь.

Пока — не было.

На лестнице навстречу попалась парочка: девушка в юбке до пола и легком жакете изящно поправляла съехавшую на бок шляпку, сопровождающий ее молодой человек в приталенном костюме так же изящно шутил. Спустившись на несколько ступенек, Юстина почувствовала заинтересованный взгляд, которым тот измерил ее с ног до головы, уделив значительное время нижней части туловища. Будто выбирал товар на южном невольничьем рынке.

То, как смотрел на девушку молодой повеса, не ускользнуло от его спутницы — одернула за рукав, бросив вслед что-то презрительное.

Перед тем как скрыться за очередным витком лестницы Юстина обернулась, удерживая на лице небрежную усмешку. Парочка засуетилась, сделала вид, что вспомнила о неотложных делах и поспешила удалиться. Вмиг забыв о напускном изяществе. Бежали, как от огня — будто вот-вот над городом должен пролететь огненосный Скат, а они не успели приготовиться к его встрече.

На первом этаже и в столовой на нее старались не смотреть — видно, смельчаки остались этажом выше. И правильно делали: Юстина умела терпеть, но бескрайняя бездна, которой она отгораживалась от остального мира за пределами Чулушты, была вовсе не бездонной. Иногда возникала необходимость выпустить пар.

Официант вырос перед ней, стоило опуститься на стул. В глаза старался не смотреть, взгляд блуждал по зажатой в руке планшетке.

— Сегодня можем предложить холодный овощной суп, но он с курицей, а вы, насколько нас просветили… — сказал он.

— Подай второе, без заправки, и черный чай.