Не время для вечности (СИ)

Сердце настолько маленькое, что не может вместить тебя...'

Потом, омывшись под теплыми струями душа, она легла на постель, открыла книгу и стала читать.

Плач Джагая

'Я не ушел. Эта мысль не давала мне покоя. Все потускнело. Я любил, но предал свой долг. Почему я был не прав? Огненная стена, о, как часто она стояла теперь перед моим внутренним взором!

В тот день я должен был уйти с великим мудрецом. Получив большую милость, я был так скуп, что не взял ее.

Но как я мог бросить Асури, которая готова была пожертвовать собой ради меня? Которая спасла меня. Асури, которая ждала нашего ребенка. Которая умоляла мудреца, чтобы он позволил мне остаться.

Каждый день приносил все больше страданий. В небе горели огненные кометы. Иногда горящие камни падали в поле, и мы бежали тушить их. Всем было тревожно.

По ночам протяжно выли шакалы.

Земля сотрясалась. Река выходила из своих берегов. И мне казалось, что даже великий баньян плакал. Его листья тихо облетали с веток, пока я, прижавшись к его теплому, узловатому стволу, замирал, слушая, как глухая душевная боль грызет мое сердце.

Снова начались отвратительные дожди. Иногда на бедную землю сыпались кости, кровь и даже части чьих-то тел.

Я видел, что Асури боится. И я боялся, но под сердцем она носила нашего ребенка, и я должен был быть сильнее.

Я просто любил ее. И чувствовал, что приближается конец. Теперь мне часто снится сон, в котором мы тонем в нашем собственном доме.

Кажется, сейчас вся Вселенная замерла под гнетом ужасающего Хираньякши. И я иногда просто жду, когда случится то, что должно...'

Ясон и девочка

Днем Ясон решил опять пройти мимо ступы, из которой росло небольшое деревце, но на этот раз свернуть направо.

Узкая тропка вела вверх по склону, в небольшой кедровый лес. Там он присел на поваленное дерево и наслаждался тишиной, пока не увидел, что за кустами кто-то прячется.

Он насторожился, вспомнив рассказы о горных леопардах, но тут из-за кустов показалась маленькая девочка. На вид ей было около десяти лет. Когда она подошла поближе, Ясон увидел, что ее темные волосы отливают глубоким коричневым цветом, а глаза удивительного светло-зеленого оттенка.

Девочка глядела на Ясона и улыбалась. Он уже немного привыкал к тому, что индийцы очень любопытны и открыты. Всегда могут запросто подойти к чужеземцу и спросить что-то или смотреть и улыбаться, ничего не говоря.

'Для них не существует всех наших внешних, совершенно бесполезных границ. Всех этих уродливых стен. Они совершенно просты', - думал Ясон, видя, что заинтересовал девочку, и понимая, что, по-видимому, придется вступить в беседу, если дитя говорит на английском языке.

- Привет, - сказала девочка, словно прочитав его мысли, - а ты зачем здесь сидишь?

- Привет. Я гуляю. Как тебя зовут и откуда ты знаешь английский? - спросил Ясон, памятуя, что находится в простой деревне.

- Меня зовут Лакшми. Меня моя хозяйка учит. Я служу у Ханды.

- Ты сирота? - на этом вопросе Лакшми непонимающе посмотрела на него. Ясон решил перефразировать свой вопрос:

- У тебя нет родителей?

- Нет, родители есть. Они живут рядом, в соседней деревне. Где только индусы. Не тибетцы.

- Ты шла за мной?

Девочка опустила глаза.

- Сон. Я видела тебя в своем сне. Много, - на этом слове она забавно развела ручками и картинно округлила глаза.

- Много раз? - уточнил Ясон.

Лакшми утвердительно кивнула головой.

- Я хочу показать тебе что-то. Пойдешь со мной?

Ясон согласился, и девочка повела его вниз, но уже другой тропинкой.

Спустившись, они обошли главную площадь и вышли на большую песчаную дорогу, ведущую прочь из поселения.

Вдоль дороги тянулись соломенные поля, похожие на те, что в искрящемся самозабвении рисовал Ван Гог когда-то, а заснеженные Гималаи появлялись перед взором только когда Ясон оборачивался и смотрел назад.

Он вдруг подумал, что Ише понравились бы эти пейзажи. Ему внезапно захотелось, чтобы они оказались вместе в его комнатке, чтобы она сидела на краю железной, простой кровати, распустив волосы, и рассказывала ему что-то о своей жизни.

Пока он так думал, Лакшми остановилась у небольшой лавчонки на обочине.

- Купи самосы здесь. Самые вкусные!

Внутри маленькой, покосившейся хибарки сидел молодой индиец. Помимо прилавка, в углу стоял небольшой столик и скамья. Все выглядело очень ветхим и каким-то серым. Индиец положил на бумажную тарелку четыре самосы и налил в граненые стаканы коричневый масала-чай.

Ясон и девочка сели на скамью, которая, несмотря на некрепкий внешний вид, легко вынесла их совместный вес.

Рассматривая умиротворенный пейзаж, они почти синхронно кусали теплые треугольные пирожки, начиненные овощами с острым перцем, и запивали их сладким масала-чаем.

Перед глазами у Ясона возникла картинка: его мама жарит пирожки на кухне, стоит дым коромыслом - очень вкусный дым, и он нетерпеливо ждет, когда можно будет отведать их. А мама, такая красивая и праздничная, с улыбкой рассказывает, что именно такие готовят в Индии. Что она никогда не была там, но когда-нибудь поедет в эту удивительную страну.

Вспоминая это, он почувствовал, что самоса стала чересчур соленой...