Не время для вечности (СИ)

Я чувствую себя плохо. Дурные предчувствия не отпускают. Небеса темнеют. Джагай, чтобы развлечь меня, играет на флейте.

Ясон в городе сновидений

Он вышел из отеля, даже не позавтракав. Короткая улочка выводила на гхаты - там жители расстилали длинные цветастые полотна выстиранных тканей.

Бородатый мужчина, стоя по пояс в коричневатой воде Ганги, чистил зубы и сплевывал в реку. Задумчивый буйвол, склонив голову, покачивался на красноватых ступенях словно большой корабль. Его черная гладкая кожа лоснилась на ярком солнце.

Ясон достал камеру и сделал несколько снимков.

Река неторопливо несла свои воды влево, и Ясон пошел по гхатам, наблюдая незатейливый и простой быт жителей Варанаси, которому было пять тысяч лет.

Кто-то стирал в реке, несколько бородатых мужчин курили ганжу и призывно махали Ясону руками. Другие жевали бетель и сплевывали на красноватые ступени алую слюну.

Когда Ясон проходил через места кремаций, к нему бросилось несколько местных, крича, чтобы он не снимал. Он и не собирался, просто притормозил, когда увидел торчащие худые ноги из громадного дровяного костра.

На главной набережной был нарисован огромный Шива в желтой шкуре. На лбу красовался вертикальный глаз, а в руке он держал большой трезубец.

По реке скользили длинные лодки. На другой стороне был пустой песчаный берег, и Ясон стал представлять, что на самом деле там свой, призрачный город для тех душ, которые оставили свои тела здесь.

Присев на ступеньки у желтой стены, он достал тетрадь и записал:

'Varanasi... Багровый фонарь освещает задумчивый одинокий автобус.

Громадный белый буйвол с горбом и отпиленным рогом шествует мимо меня и смотрит стеклянными шарами глаз. Все как во сне, в картинке на твоем внутреннем экране.

Коровы, запутанные в электрических проводах, - сомнамбулы, медленно плывущие в прохладных волнах ночи.

Призрачные фонари тихо перешептываются друг с другом. Чьи-то шаги крадет тьма. Дома высунули тряпичные языки и дышат глубоко - древние божества, застывшие в неподвижных каменных формах.

Ночью по тесным улочкам бродят неприкаянно тени... Впитывай этот город в себя, пей его блаженный нектар и дай ему немного выпить себя...'

- Эй! - Ясон повернулся посмотреть, кто трогает его за локоть, и увидел рядом с собой мужчину небольшого роста, темнокожего, с небольшими усиками и цепкими черными глазками.

Человечек улыбнулся во весь рот и сказал на весьма приличном английском:

- Диар фрэнд, о дорогой друг, не пугайся. Я просто увидел, что ты прогуливаешься один, и подумал, что тебе, должно быть, нужен гид.

Когда он говорил это, казалось, что от него исходит какое-то масляное желание угодить, и Ясону это не понравилось. Он хотел как-нибудь аккуратно отшить этого персонажа.

- Нет, спасибо. Я здесь первый день и хотел бы вначале осмотреться самостоятельно, - ответил Ясон, с трудом выдавливая из себя улыбку.

- Хорошо, а я всего лишь хотел показать тебе улицу Трех Куполов. Это недалеко отсюда.

Услышав про купола, Ясон согласился. Человечек увел его с гхатов, и дальше они шли, петляя в узких улочках. Один раз они встретили поющую и танцующую процессию, которая с барабанами и неподдельным задором сопровождала несущих мертвое тело на блестящих носилках.

Наконец они вышли к ветхому зданию, увенчанному куполами, с резными ставнями на окнах. Оно напоминало полуразрушенный сказочный дворец красноватого цвета.

На площадке перед входом, на прогретых солнцем каменных плитах сидел удивительно некрасивый мужчина, с лицом, изъеденным оспяными крапинками.

Нос его как будто съехал набок и немного расплющился. Губы были большие и чрезмерно толстые. Смотреть в это лицо было неприятно, но гид Ясона направился прямо к нему.

Они стали о чем-то говорить, пока Ясон стоял неподалеку. Над зданием кружили птицы: иногда они присаживались на купола, а иногда пикировали вниз и вновь поднимались ввысь.

Перед входом, на большой цепи, висел колокол. Увидев его, Ясон очень захотел позвонить, но тут его окликнули:

- Иди сюда, чужеземец, - сказал урод, улыбаясь во весь рот и обнажая удивительно ровные, белые зубы.

- Меня зовут Виктор, но для тебя это не должно быть важно.

Я вижу, что ты хочешь позвонить в колокол и сейчас сделаешь это. Но я попрошу тебя об одной услуге. Держи этот цветок, - на этих словах он ловко достал из-за пазухи большую красную розу и вручил Ясону.

- Наклонись, - приказал урод и, когда Ясон подчинился, большим, коричневым пальцем, обмакнув его в какую-то небольшую коробочку, поставил тому оранжевую точку на лоб:

- Все, теперь ты готов идти внутрь.

Розу, пожалуйста, предложи Божеству, которое живет в этом старом храме. Теперь он сильно обветшал, но не потерял своего особенного очарования, не правда ли?

Ясон кивнул, рассеянно глядя на необычное здание из красного песчаника. Приглядевшись, он увидел, что стены покрыты изящными узорами.

Ему хотелось прикоснуться к ним, нагретым нежным зимним солнцем, но вместо этого Ясон подошел к прямоугольному проему входа, зияющего прохладной темнотой.