Не время умирать

Пичугин вспомнил, что психологи называют такое состояние отложенным действием. Когда человек сталкивается с любой трудностью, он, вместо того чтобы действовать, останавливается и начинает обдумывать, как действовать, чтобы достичь наибольшей эффективности. При всей естественности процесса «отложенное действие», как правило, не имеет ни малейшего смысла, так как размышления не приводят к конкретному решению, а производятся только с одной целью – оправдать вынужденное бездействие, возникшее из страха что-нибудь предпринять. Так выжидать человек может очень долго, сам перед собой делая вид, что честно ищет выход.

Так еще первобытный человек останавливался перед рекой, если видел в ней крокодилов. И начинал думать, как получше отвлечь крокодилов, как их обойти или как построить мост, чтобы перебраться на другой берег, где водятся антилопы. И так он мог думать часами, пока или голод не припрет, или из-за кустов не выскочит медведь. Тут уже становится не до размышлений, и человек перебежит реку самым эффективным способом из всех возможных. Быстро, без размышлений, на одних инстинктах. Но пока ситуация не приняла критический оборот, он будет думать. Так устроен его мозг.

То же относилось и к бандитам, которые залегли в траве. Они могли строить планы либо до утра, либо до приезда полиции. Стоит ей подъехать, боевики неизбежно бросятся врассыпную, так как шанс быть задержанными выше, чем шанс быть подстреленными. Но для Пичугина и Натальи это был неприемлемый вариант. Бандиты разбегутся, поймают только часть из них, а остальные превратятся в серьезную опасность, если у них приказ всех перебить в доме Лемеха.

Нужно было что-то вроде «медведя». По сути, требовался критический фактор, способный поднять бандитов на ноги до приезда полиции. Если это провернуть, если обратить нападающих в бегство, то Наталья сможет многих из них обезвредить. Важно, чтобы остальных переловила полиция, иначе толку мало.

«Слишком много факторов должно совпасть», – с тревогой подумал Пичугин, не имея в голове четкого плана.

Он поймал себя на мысли, что совершенно не волнуется за Наталью. Каждая мысль о ней порождала лишь теплое чувство в сердце, и очень хотелось, чтобы все скорее закончилось, а у него появилось бы время спокойно побыть с ней наедине.

Между тем Кирилл пытался убедить укрывшихся в траве бандитов, что лежать не менее опасно, чем рваться вперед.

– До дома всего двести метров, – говорил он в микрофон рации, чтобы все его надежно слышали и чтобы не надрывать глотку. – Их можно преодолеть за тридцать секунд. Снайпера в доме мы подавили, остался только в лесу. Когда доберемся до дома, он будет не страшен, так как не сможет стрелять сквозь бетонную стену. Снайпер стреляет только по ногам, так что риск минимальный. Если же будем вылеживать, рано или поздно нагрянут менты и всех повяжут.

– Ты сам мент, – ответил кто-то в эфире. – Иди в жопу, а мы сваливаем. Нам не перед тобой ответ держать, так что сам штурмуй дом, если тебе присралось. Ребята, отходим к машинам.

Выглянув из-за дерева, Пичугин понял, что происходит худшее – боевики, не вставая, ползком двигались в сторону внедорожников.

– Ты видишь? – спросил он у Натальи.

– Лучше, чем ты. У меня оптика, – ответила она. – Но в траве их почти не разглядеть и уж точно не прицелиться.

– Надо хоть машины обездвижить, – прикинул Пичугин. – Сможешь?

– Это ничего не решит, если не приедет полиция. Расползутся в стороны, и ищи их свищи. Тогда смогут нас обойти и зажать. Никакая полиция тогда не поможет. Меня вряд ли, а у тебя АКСОН еще не скоро заработает в полную силу.

– Значит, уходи, я тебя прикрою!

– Фильмов героических насмотрелся? – Наталья прыснула нервным смешком. – Горячку не надо пороть. Надо подумать. Минут семь прошло с моего первого выстрела. Через три минуты они начали палить. Еще через минуту, допустим, кто-то вызвал полицию…

– Почему бы нам самим не вызвать? – с недоумением спросил Пичугин.

– Нам нельзя свои симки засвечивать, иначе весь план коту под хвост. Нам надо связь Ковалева с событиями показать, а не свою связь с Ковалевым.

«И не поспоришь», – подумал Пичугин.

Получалось, что полицию можно было ожидать не ранее чем через пятнадцать минут. Через десять – в лучшем случае. Это бездна времени в создавшейся ситуации. За это время бандиты либо проникнут в дом, убьют Лемеха и вынесут все, что осталось ценного, или драпанут, и тогда невозможно будет доказать участие Ковалева в происходящем.

Нужно было быстро все взвесить и принять решение, но Наталья опередила:

– Долбани из пулемета по машинам, – велела она. – Только от души, прицельно, чтобы они уже не двинулись с места.

– Тогда они расползутся.

– Под пулеметным огнем? – с сомнением спросила Наталья из темноты. – Вряд ли у них нервов на это хватит. Если будут расползаться, тогда делать нечего, долби очередями всюду, где колышется трава. Если кто вскочит, не трать на него патроны, я бегущих точно сниму. Главное, чтобы на машинах не рванули через поселок.