Не выходите замуж на спор

— Что ты хочешь с ней сделать? — тут же насторожился он.

— Изучить… для начала. Даже в нашей библиотеке по благословениям ничего подобного нет. А вот когда мы поймем, как этим правильно пользоваться, будем думать, где это можно применить.

Ангел моментально погрустнел.

— Ты же знаешь, мне благословение недоступно…

— Зато оно доступно мне, — я с силой хлопнула его по плечу, заставив присесть. — Не боись, друг. Если я пойму, как усилить свой Свет, не убившись, будь уверен — мы и тебя подтянем. Отцовская кровь — сильная штука. А значит, рано или поздно способность благословлять у тебя откроется. Но даже если и нет… я тебя на нее благословлю. И вот тогда ей точно будет некуда деться.

У Мартина поневоле вырвался судорожный вздох.

— Хель, но я же… я не знаю, как… и вообще, может, оно того не стоит?

— Стоит, Марти. Что за ангел без хорошего благословения? Так что сиди, читай — ты быстрее усваиваешь написанное. Потом будешь пересказывать, что понял, а уж я буду экспериментировать.

— А почему ты сама не хочешь читать?

— В моих руках такую вещь видеть не должны, — хмыкнула я. — А насчет тебя никто не удивится. И идущий из твоей комнаты Свет тоже не вызовет вопросов. Ты ж у нас любознательный… умный… и до того жадный до знаний, что даже по ночам читаешь… пока Шмуль по шее не надает.

Ангел в сомнении на меня посмотрел.

— Может, нам ее вместе читать? Все равно ты спать не собираешься, а вдвоем так и так веселее. Шмуль пусть прилетает спать к вам, а ты будешь оставаться на ночь со мной? Идет?

Я аж закашлялась, представив, как буду тайком пробираться на мужскую половину, скрестись в окно, воровато озираясь, чтобы никто не увидел. А потом, вместо того, чтобы, как порядочной суккубе, заниматься развратом, до утра ковыряться в пыльных книжках, а перед началом занятий так же украдкой пробираться обратно и расталкивать сонного фея, чтобы никто ничего не прознал.

— М — марти…

Демоны Преисподней! Если кто‑то узнает, что я ночую у ангела, сраму потом не оберешься!

Но тут Мартин привел ОЧЕНЬ весомый довод, заставивший меня повременить с отказом.

— Если ты будешь проводить ночи со мной, я всегда смогу тебя разбудить, если ты уснешь, — сказал он с невероятно озабоченным видом.

Я вздрогнула, подумав о том дне, когда перестанет действовать бессонник, и вздохнула.

— Договорились.

Глава 8

— Ну и что в этой книге такого особенного? — с изрядной долей скепсиса поинтересовался оборотень, когда мы, отсидев положенные пары и дождавшись ночи, отправились в библиотеку. — О многом мы и так уже прекрасно знаем.

— Да, — поддержал Ваську идущий последним оракул. — С методикой воздействия и степенями твоих благословений и без нее разобрались. Опытным, так сказать, путем.

— И про то, что они ослабляют «темных», усиливая, наоборот, «светлых», тоже давно выяснили, — вставила веское слово семенящая по безлюдному коридору Улька.

Мартин, забавно смотрящийся в черном обтягивающем трико, широко улыбнулся.

— «Светлых», чтоб вы знали, благословение не усиливает. Оно всего лишь усиливает живущий в них Свет.

Васька фыркнул.

— Разве это не одно и то же?

— Нет. «Светлые» расы названы «светлыми» условно, поскольку вместо истинного Света в них тлеет лишь искра… намек… воспоминание на то, что когда‑то Он действительно коснулся их душ. По этой причине благословение проявляется на них лишь улучшением здоровья, удачей в делах или долголетием. А вот если его обратить на истинного носителя Света — тогда да. Эффект усиления налицо.

— С проклятиями всегда все четко, — с чувством сказал летящий впереди всех Шмуль. — Наслал на кого‑то — гарантированно напакостил, а у ангелов — сплошная путаница.

— Нет тут никакой путаницы, — покачал головой Мартин, нагоняя фея. — У благословений тоже есть разделение на малое, среднее и полное, именуемое очищением. И у каждого из них — по пять степеней воздействия, хотя до сегодняшнего дня я считал, что их всего три. И вообще, в книге много чего интересного есть. Вот ты, например, когда‑нибудь задумывался, почему кто‑то может накладывать благословения, а кто‑то — нет?

— А что тут думать? — пренебрежительно фыркнул Шмуль. — В ком Света больше, тот и сильней!

Мартин снова улыбнулся.

— А во мне, как считаешь, Света достаточно?

Фей от неожиданности чуть не перестал махать своими стрекозиными крыльями, а потом оглядел ангела, у которого отчетливо засветились кудряшки в темноте, и задумчиво наморщил лоб.

— Согласен… с тобой непонятно получается.

— А как насчет Хель?

Я вопросительно приподняла брови, когда фей в затруднении обернулся, и хмыкнула, когда он прямо на лету врезался в стену, а затем, схватившись за стремительно набухающую шишку на лбу, простонал:

— Зло в чистом виде — вот что такое Хель!

— Тогда в ней не должно быть Света, правда? — Мартин невозмутимо прошествовал мимо. А затем обернулся и добавил: — А если Свет есть, то кем ее тогда считать: «светлой» или же «темной»?

— Не знаю и знать не хочу! — прошипел под смешки остальных Шмуль и, сердито зажужжав, снова умчался вперед.