Не забывай меня (ЛП)

В тишине, которая без музыки заполнила комнату, единственным звуком, который можно было услышать, было его рваное дыхание. Не раздумывая, я положил руку ему на спину, желая как-то избавить его от паники и разочарования, которые бушевали внутри него. Он не отстранился, вытирая глаза рукавом и позволяя мне медленно выводить круги на его спине.

— Прости, — прошептал он. — Я так стараюсь.

— Все хорошо. Тебе не нужно быть храбрым.

Рид издал сдавленный смех.

— Говорит Супермен.

— Я открою тебе секрет, — сказал я и подождал, пока он не посмотрит на меня. Печаль кружилась в его коричневых глубинах, и я всей душой желал стереть ее. Дать ему новый старт, в котором он нуждался. Было что-то настолько доверчивое в человеке, сидящем рядом со мной, и именно поэтому я не колебался в том, что сказал дальше: — Я никогда не был так напуган, как в тот день, когда увидел тебя лицом вниз в машине. Думаю, в тот день я молился больше, чем когда-либо в жизни.

— На самом деле? — сказал он. — Почему?

— Потому что ты был для меня кем-то, независимо от того, знали мы друг друга или нет. Я знал, что твоя жизнь зависит от того, как быстро я вытащу тебя из машины. Как быстро мы сможем тебя реанимировать и доставить в больницу. Уверяю тебя, тогда я не чувствовал себя храбрым.

Глаза Рида наполнились слезами, когда я держал его взгляд, чтобы он мог почувствовать правду моих слов. Мне было все равно, видит ли он меня насквозь, я только хотел, чтобы он почувствовал эту связь, в которой он так отчаянно нуждался.

Он сглотнул, опустил глаза и его веки закрылись.

— Спасибо тебе, Олли.

— Всегда пожалуйста, Рид.

Снова выпрямившись, он глубоко вздохнул, и я убрал руку со спины. Моя рука касалась его, посылая мурашки по спине, и ощущала дрожь Рида. Затем он снова начал играть, скользя пальцами по клавишам.

Грусть и тревога прошлого перешли в нечто более мирное, почти как колыбельная, под которую я мог заснуть.

— Мне нравится. Ты знаешь, что это?

— Я играю это по памяти, — тихо сказал он, и пока он продолжал играть, я позволил своим глазам закрыться. Однако слишком быстро все закончилось, и Рид усмехнувшись, толкнул меня.

— Я заставил тебя заснуть. Это нехорошо, — задумчиво произнес он, хотя губы его изогнулись в улыбке.

— Не думаю, что я был так расслаблен в течение последних нескольких недель. Я мог бы слушать эту музыку каждый вечер.

— Я буду считать это комплиментом.

— Будь уверен. Это было прекрасно, — я оглянулся, чтобы посмотреть, все ли еще рядом женщина, но после эмоционального всплеска Рида она, должно быть, ускользнула, чтобы дать нам немного побыть наедине. — Знаешь, я думаю, что женщина, которая здесь работает, была твоей учительницей.

Уголок рта Рида приподнялся.

— Она не та, у кого я учился, но... может быть, позже? Я не помню. Наверное, было бы странно мне спрашивать об этом.

— Нет, просто скажи: «Эй, у меня была тяжелая черепно-мозговая травма, и я понятия не имею, кто вы, черт возьми, так что, не можете ли просветить меня, пожалуйста?»

Он засмеялся.

— Вот так просто, не правда ли?

— Да. Легко, — я посмотрел вниз, на его пальцы, которые все еще были на клавишах. — Кстати, о легком... сыграешь мне еще?

— Да? — спросил он, широко улыбаясь. — Хорошо, давай посмотрим, — через мгновение он начал играть бодрую, веселую мелодию, которую я узнал, но не мог вспомнить название, и он пританцовывал немного на своем месте, заставляя нас обоих смеяться.

— Рид, очевидно, это именно то, в чем ты великолепен, и если ты зарабатывал на жизнь тем, что любишь, тогда почему ты бросил это? Наташа... сказала?

— Скорее всего, мои родители были не очень заинтересованы в моем выборе карьеры. Забавно, если учесть, что в детстве они заставляли меня брать уроки игры на фортепиано три раза в неделю. Чтобы быть культурным, — сказал он с улыбкой. — Я думаю, что эти уроки были больше для того, чтобы «держать меня от неприятностей», чем для карьеры.

Я приподнял одну бровь.

— Они что-то имели против искусства?

— Это просто не «настоящая» работа. Мои родители... дело в том, что они не из богатых семей. Мой отец работал в банке, и в моей голове практически просверлилось, что мне нужен колледж и постоянная работа.

— Это твоя жизнь.

— Да. Но что происходит, когда ты не можешь оплатить счета, и твоя семья предлагает некоторую стабильность? Новую машину, квартиру, способ встать финансово на ноги вместо того, чтобы путешествовать как цыгане и надеяться на концерты.

— И ты согласился.

— Я согласился, — вздохнул Рид. — Они хорошие люди. Они хотят лучшее для меня, я знаю, и они это делают. Но трудно не обижаться после всего, что случилось…

— Потому что ты не вернулся бы сюда, не было бы новой машины и не было бы несчастного случая, — закончил я. — Это веская причина, чтобы злиться на меня, но я готов поспорить, что их вина так же очевидна.

— Вот почему я стараюсь не злиться.

— Ну, могло быть и хуже. Ты мог бы стать банкиром, как папа. Хотя старшеклассники тоже ненамного лучше. Чем занимается твоя мама?

Рид посмотрел на меня и грустно улыбнулся.

— Мама работает учительницей.