Не заданием редакции единым…

Редакция районной газеты располагалась в небольшом, но уютном деревянном здании. Главный редактор, уже давно предупрежденный, долго тряс Кириллу руку. Он тут же собрал немногочисленных сотрудников и представил московскому журналисту. Кирилл едва удержался от улыбки, некстати вспомнив торжественный прием, устроенный Остапу Бендеру в шахматном кружке Васюков. Так что для начала пришлось принять участие в импровизированном чаепитии и коротко рассказать о работе столичного журнала. Вопросов хватало, и Кирилл охотно на них отвечал.

Лишь через час с небольшим приезжий смог приступить к делу, которое привело его в далекий край за семь часовых поясов от столицы. Корреспондент Гена Ящеров, автор нашумевшей заметки, оказался совсем молодым парнем чуть старше двадцати лет.

– Мало кто из акул пера получил всесоюзную известность в такие годы! – пошутил Кирилл.

– Скажете тоже… – смущенно ответил Гена. – До акулы мне еще расти и расти. Пока я так, малек… Опус мой, знаю, перепечатала краевая газета. Обрадовался, конечно. Но разве это известность? Неужто кто-то запомнит автора единственной заметки…

– Твоим сочинением всерьез заинтересовался крайком партии, – пояснил Кирилл. – Он обратился с официальным запросом в Академию наук. Там, конечно, заочно выносить вердикт по вашей принцессе не стали – данных маловато. В то же время решили, что экспедицию посылать нет смысла при описанных обстоятельствах. Вполне достаточно журналистского расследования. И переслали запрос крайкома в наш журнал.

– Надо же! – удивился Гена и заулыбался. – Прямо как у Тютчева: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется…»

Гена начинал карьеру журналиста, когда еще проходил срочную службу. Душа рвалась к перу, и солдат отправлял короткие заметки в окружную газету. Большинство их увидели свет. На толкового бойца обратили внимание командиры. Гена Ящеров вскоре стал сержантом. Ему предлагали остаться на сверхсрочную, но Гена отказался. Нынешней весной он уволился в запас, женился на местной девушке и на родину не вернулся.

Про Черную принцессу слышал много баек – заинтересовался. Решил разобраться, где в них выдумки, где правда. Собирая материал для заметки, понял, что истину установить будет невероятно сложно. С огромным удивлением узнал, что из троих непосредственных свидетелей обнаружения уникальной находки в живых уже никого не осталось. Невероятно! Но абзац с «проклятьем фараонов» – Кирилл правильно догадался! – главред решительно вычеркнул. Пришлось Гене закончить заметку уклончиво: «Однако загадки не исчезли вместе с Принцессой в топке, а только умножились. О них продолжают говорить, их обсуждают… Существует ли взаимосвязь между Черной и Тисульской принцессами? Или их роднят только наукообразные вымыслы?»

– Гена, а про Тисульскую принцессу ты откуда знаешь? – поинтересовался Кирилл. – Ее же в шестьдесят девятом нашли – якобы. Ты тогда пешком под стол ходил.

– Понятно, что потом уже. Двоюродный дядя про нее рассказывал – он в КГБ служит. Рассуждал, что это пьяные выдумки…

– Поддерживаю твоего дядю, – согласился Кирилл. – Придумают же такое: саркофаг в угольном пласте, девушка в жидкости как живая, похоронена несколько сот миллионов лет назад… Малонаучная фантастика. Лучше скажи: ваша местная мумия могла где-то по дороге в уголь попасть?

– Об этом я в первую очередь подумал, – вздохнул Гена. – И водителя расспросил, и горняков. На предприятие ездил. Нет, уголь был свежий, прямо из шахты. Самосвал нигде не останавливался. Разгрузился в бункер котельной и тут же уехал.

Гена подробно прокомментировал каждую строчку своей заметки. Кочегары Сеня и Кеша выгребали из бункера привезенный уголь лопатами. Наткнулись на что-то непонятное. Думали, ветки, испачканные углем. Но «ветки» оказались больше похожи на фрагменты высохших не то лап, не то рук или ног. Кочегары сразу прекратили работу. Кеша решил, что нужно находку показать ученым. Вышел на улицу и попросил проезжавших мимо пацанов на велосипедах сообщить в музей, что нашли в угле что-то загадочное. У мальчишек глаза загорелись, просили показать. Сказал им, что потом, когда из музея кто-нибудь придет.

Потом Кеша доложил о находке начальнику котельной Блинову. Тот велел пока никому, кроме краеведа, ничего не показывать. И вообще, надо для начала проконсультироваться с вышестоящим руководством. Через полчаса в котельную прибежал научный сотрудник местного музея Алексей Вальков. Под его руководством кочегары извлекли из угля еще несколько необычных фрагментов. Они напоминали верхнюю часть туловища и голову. Вальков умело сложил их, соблюдая привычные антропологические пропорции. Получилась несколько неполная мумия, чем-то похожая на женщину без живота. Ученый с воодушевлением произнес: «Черная принцесса!»