Не жилец! История медицины в увлекательных заметках

Обратите внимание на название главы. Речь идет об итальянской средневековой медицине, а не о средневековой медицине Италии, потому что Королевство Италия, впоследствии ставшее республикой, было образовано лишь в тысяча восемьсот шестьдесят первом году, а Рим стал столицей государства лишь спустя десять лет. Италия — одно из молодых государств Европы с очень древней историей.

В том, что возрождение европейской медицины началось там же, где она и была похоронена — на земле Древнего Рима, можно увидеть воплощение некоей высшей справедливости, а можно и вникнуть в причины.

Падение Западной Римской империи под натиском варваров сопровождалось культурной деградацией общества, но, к счастью, эта деградация не была полной, многое из римского культурного наследия сохранилось, в том числе и медицинские знания. Варвары не оценили римскую поэзию или скульптурное искусство, но то, что приносило практическую пользу, они охотно перенимали. Знатные люди старались заполучить к себе римских врачей или римских поваров, которые умели готовить различные сложные блюда, а не просто жарить мясо на вертеле. Спрос рождает предложение, поэтому римские школы, в которых обучали врачей, пережили падение великой империи. Можно предположить, что качество обучения в них существенно ухудшилось и в течение длительного периода, исчисляемого веками, не происходило никакого научного развития, но маленькая рыбешка лучше, чем пустая тарелка[65]. Главное, что медицинские школы сохранились, пускай и не все и не в прежнем виде, но сохранились. Даже плохая школа лучше индивидуального обучения у хорошего наставника, поскольку один человек, будь он хоть трижды гением, не способен обеспечить такое качество обучения, как коллектив преподавателей. Да и медицина в Древнем Риме достигла такого уровня развития, что одному человеку невозможно было одинаково хорошо специализироваться по всем направлениям. По самому скромному счету, требовались четыре преподавателя — по терапии, по хирургии, по акушерству и женским болезням и по аптечному делу. Это был minimum minimorum[66], который нельзя было уменьшить, но можно и нужно было расширять.

Вместе с медицинскими школами или с пониманием их необходимости на бывших римских землях сохранились врачебные корпорации, немного изменившиеся по структуре, но сохранившие свою сущность. Изменения заключались в том, что римские врачебные корпорации были государственными органами, которые возглавлялись государственными чиновниками — врачами, состоящими на службе у властей, и выполняли предписанные им функции. После исчезновения государства корпорации превратились в цеховые союзы, объединявшие врачей и аптекарей, то есть в общественные организации, которые защищали интересы людей определенной профессии.

Кстати говоря, известный знатный флорентийский род Медичи, давший Риму четырех пап, а Франции — двух королев, по легенде, ведет свое происхождение от придворного врача короля франков и лангобардов Карла Великого[67]. Оцените, насколько высок был статус врача, если правители Флоренции не гнушались вести от врача свою родословную. Статус аптекаря тоже был высоким, есть версия происхождения Медичи от некоего богатого флорентийского аптекаря, который получил прозвище Medico — «врач» и сделал его, во множественном числе, своим родовым именем. Нет ничего удивительного в том, что аптекаря звали врачом. Средневековые аптекари выполняли и врачебную работу — ставили диагнозы, назначали лечение, вскрывали нарывы, делали кровопускания. А средневековые врачи, в свою очередь, были знатоками лечебных растений и обладали всеми навыками, необходимыми для приготовления лекарств.

Что же касается представителей рода Медичи, то они еще в XII веке предпочли медицине гораздо более прибыльное ростовщичество, но фамилию оставили прежнюю. Такую измену фамильным традициям понять нетрудно. Медицина в те времена была уважаемым и прибыльным занятием, хороший врач или владелец крупной аптеки был богатым человеком, но ни медицинская практика, ни аптечная торговля не давали возможности сколотить крупное состояние, сделать, как говорил Генри Форд[68], «настоящие деньги». А вот банковское дело такую возможность дает.

А теперь давайте перенесемся в окрестности Неаполя, а именно в прибрежный городок Салерно, который от Неаполя отделен Везувием и Помпеями, погребенными под толстым слоем вулканического пепла…[69]