Неандертальцы. Иное человечество

Вот только какому человеку? Ведь здесь так долго жили неандертальцы. Рядом с рисунком, например, найдены характерные орудия мустьерской культуры – культуры, созданной ими.

Слой минеральных отложений покрывал эти бороздки, что и позволило датировать узор. Его возраст – 39 тысяч лет. В то время в Западной Европе уже расселились наши прямые предки, сапиенсы, но их племена, как тогда предполагалось, еще не добрались до южной оконечности Пиренейского полуострова. Поэтому анатомически современный человек вряд ли мог оставить этот рисунок. Авторство, как было решено, принадлежит неандертальцу.

Конечно, этот ритуал – прочерчивание узоров на камне – неандертальцы могли бы перенять у сапиенсов. Возможные примеры такого копирования известны.

Но за кем же подсматривали их собратья из Гибралтара, прежде чем рассекать крестиками камень скалы? На территории Германии и Франции найдены узоры, созданные людьми современного анатомического типа, представителями ориньякской культуры (речь идет об одной из ранних культур верхнего палеолита; она широко распространилась по всей Европе от 38 до 40 тысяч лет назад с расселением на этой территории гомо сапиенс).

Но ориньякские узоры появились значительно позже тех, гибралтарских, да и по своей структуре не похожи на них. Все это говорит против того, что неандертальцы вырезали такие узоры в подражание нашим предкам. Очевидно, у них тоже сформировались зачатки абстрактного мышления. И эта особенность их сознания побуждала их украшать интерьер своих жилищ какими-то загадочными символами.

Но какой смысл они вкладывали в те же крестики на камне? Были ли это культовые символы? Или так, баловство, игра? По всей видимости, мы никогда не узнаем ответа. Ясно только одно, что наши прежние представления о неандертальцах ошибочны. Теперь мы заново открываем эту исчезнувшую форму человека. Мы понимаем, что по своим задаткам он, вымерший, мало чем отличался от нас, чудесным образом уцелевших.

Ну, а если заглянуть еще дальше в глубь времен?

Зал пятый: Ява

Местечко Триниль на Яве давно вошло в историю антропологии. Именно там в 1891 году молодой голландский врач Эжен Дюбуа обнаружил «яванского человека» – первые известные науке останки нашего далекого предка, Homo erectus.

Питекантроп, «обезьяночеловек», как его поначалу назвали, изготавливал орудия труда, умел пользоваться огнем, «любил путешествовать», ведь именно он первым из гоминид покинул Африку и расселился на огромных просторах Азии – от Грузии до Индонезии. Однако кое в чем он оставался примитивным существом, был скорее животным, чем человеком. В отличие от нас, сапиенсов, и даже неандертальцев он не знал толку в украшениях: серьги, перстни, кольца были не для него; он не умел даже облагораживать пещеры, в которых прятался, – не разрисовывал их фигурами животных, не оставлял там хотя бы отпечатков рук.

Однако открытие, сделанное в 2014 году, дает нам право куда уважительнее отнестись к эректусу. Талантов у него было побольше, чем казалось нам недавно. И талантов не только практических. Он, несомненно, был наделен чувством прекрасного, ведь именно он создал первый рисунок, известный нам. Создал его… полмиллиона лет назад.

Что же это было?

В том же слое отложений, где были найдены кости эректуса, лежало множество раковин пресноводных моллюсков. Сам Дюбуа и собрал коллекцию этих раковин (а также зубов акул и других курьезных предметов) в 1890 году в Триниле, – незадолго до того, как нашел кости питекантропа. Возраст раковин составлял от 430 до 540 тысяч лет.

Раковина из Триниля

Коллекция, собранная Дюбуа, с тех пор хранится в одном из музеев Лейдена. Но ведь антропологи – не биологи; их интересуют кости древних людей, их орудия, мелочи их жизни. Раковины для них – в лучшем случае, остатки тех трапез, что учиняли объекты их научного интереса. Стоит ли удивляться тому, что эту коллекцию раковин антропологи взялись изучать лишь недавно? Но, может быть, это и к лучшему, ведь на исходе девятнадцатого века ведущие ученые отказывали в умении рисовать даже кроманьонцам, называя размалевки на стенах пещер «фальсификациями». Тот узор на раковине, что обнаружила Жозефина Йоорденс и ее коллеги из Лейденского университета, их предшественники сто с лишним лет назад не взялись бы даже обсуждать.

Это был именно геометрический узор. Он представляет собой зигзагообразную линию с тремя острыми углами, образующими своего рода букву M, к которой примыкает еще один зигзаг, на этот раз с двумя углами, а потому похожий на зеркальное отражение буквы N. Так описывает открывшуюся ей картину Жозефина Йоорденс (J. Joordens et al. «Nature», 2015. Т. 518).