Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии

Общественная критика — вот основное содержание большинства подобных работ. Скажем, потерянный континент Атлантида, мифическая утопия, некогда якобы существовавшая в Средиземном море, а может, в Атлантическом океане (Канарские или Азорские острова — ее остатки), в Исландии, Швеции, на Карибах, а может, и в Тихом океане (между Южной Америкой и Антарктидой или где-то между Австралией, Новой Гвинеей и Соломоновыми островами и архипелагом Фиджи). Свидетельства существования погибшего континента, очевидно, были смыты, когда он сгинул в волнах, но это не остановило полет воображения искателей утопии. В изданной в 1954 г. книге «Потерянные континенты» писатель-фантаст Л. Спрэг де Камп перечисляет 216 разных «Атлантид», из которых лишь 37 названы воображаемыми или аллегорическими, авторы остальных упоминаний были убеждены, что это реальный утраченный континент, который можно найти[347]. В 1989 г. французский ныряльщик и искатель сокровищ Пьер Жарнак насчитал свыше 5000 книг об Атлантиде, и это в эпоху до интернета! В книге 2012 г. «Атлантида: В море текстов» (Atlantis: In the Textual Sea) Андреа Альбини упоминает о 23 млн интернет-страниц, посвященных выдуманному утопическому континенту[348].

В действительности искать Атлантиду бессмысленно, поскольку Платон сочинил рассказ о ней в качестве критики социального устройства Афин и призыва к собратьям-афинянам отойти от края пропасти, к которой их подвели война и богатство. В диалоге «Тимей» собеседник Платона Критий объясняет: египетские жрецы рассказали греческому мудрецу Солону, что его предки некогда сокрушили могущественную империю, находившуюся сразу за Геркулесовыми столпами (специалисты по Атлантиде обычно ассоциируют их с Гибралтарским проливом). «Эта огромная мощь собралась воедино, замыслив одним ударом покорить вашу страну, и нашу, и всю область за тесниной; и тогда, Солон, твоя страна воссияла в человечестве во всем величии своей добродетели и силы». Однако затем «случились жестокие землетрясения и потопы; и в один день и в одну ночь бедствий все ваши воины были заживо проглочены землей, и остров Атлантида также исчез в морских глубинах». Атлантида − не утопия, которую следует копировать, а предупреждение о том, что происходит, когда общество поражено чрезмерной воинственностью и алчностью. Когда это случилось с жителями Атлантиды, Зевс призвал к себе в дом других богов «и, когда собрал их там, сказал…». Здесь текст обрывается, но позиция Платона ясна. На рисунке 10.3 воспроизведено одно из многочисленных художественных представлений об Атлантиде и ее разрушении, в данном случае картина Томаса Коула, написанная в 1836 г.

Основой фантазии Платона послужил его опыт взросления в период конца Золотого века Афин, разорительных войн со спартанцами и карфагенянами. Он посещал другие города, например Сиракузы, где видел многочисленные храмы, достойные атлантов, и Карфаген, круглая гавань которого контролировалась с центрального острова, как в Атлантиде. Землетрясения в то время были частым явлением: когда Платону было 55 лет, одно из них превратило в руины Гелику, город всего в 64 км от Афин, а главное, за год до его рождения землетрясение уничтожило военный аванпост на маленьком острове Аталанте. Платон вплел в литературный миф исторический факт, как и в своей более знаменитой работе «Республика», где пытался показать, как утопия может переродиться в антиутопию. По его собственному объяснению: «Можно предпочесть ложь правде ради нравственного поучения». Миф об утопии — это послание.

История антиутопии началась позже. Это слово впервые прозвучало в 1868 г. в речи философа-утилитариста Джона Стюарта Милля, участвовавшего в дебатах в Британской палате общин и охарактеризовавшего политику правительства в отношении Ирландии: «Было бы, пожалуй, слишком лестно назвать их утопистами, скорее они заслуживают названия антитопистов или дурнотопистов. То, что принято называть Утопией, слишком хорошо, чтобы это можно было осуществить на практике, но то, чему они отдают предпочтение, слишком плохо, чтобы это осуществлять». Диковинное определение восходит к изначальному антониму понятия утопии, введенному основателем утилитаризма Джереми Бентамом, но его неуклюжий неологизм cacotopia («дурнотопия») — не прижился.