Небеса рассудили иначе

День выдался холодным, разговаривая с сестрицей, я пританцовывала на месте, чтобы не замерзнуть. Пожалела о том, что не прихватила берет, и побрела к стоянке такси. Сюда я приехала на троллейбусе, потому что с вечера забыла машину заправить и сделать это утром уже не успевала. Подумала и позвонила Перфильеву. Раз уж он теперь дорогой друг, должна быть от него какая-то польза. Перфильев не ответил, но я проявила настойчивость. После третьей попытки пришло СМС «перезвоню, как только смогу». И я отправилась дальше по улице, смутно припоминая, что где-то неподалеку было кафе…

Память не подвела, вскоре я устроилась за столом, заказала кофе и стала ждать звонка Перфильева, вертя мобильный в руке, а потом, внезапно решившись, написала: «Как дела?» – и отправила СМС Стасу.

Он не ответил. То ли не захотел, то ли мое сообщение затерялось среди других, то ли Стас вовсе успел номер сменить. А если написать ему длинное-длинное письмо, рассказав все, как есть? Это, наверное, проще, чем сказать при встрече. И что ж ты ему напишешь? Он и так все знает. Просто Стас научился жить без меня, а я так и не смогла.

Подперев щеку рукой, я привычно занималась самобичеванием, пока передо мной вдруг не возник Берсеньев.

– А ты здесь откуда? – ахнула я.

– Проезжал мимо, увидел в окне твою несчастную физиономию. Третью мировую уже объявили? Цунами смыл целый континент? Или еще какая-то трагедия вселенского масштаба? – Он устроился напротив, от кофе отказался и теперь насмешливо поглядывал на меня.

– Я не смотрю по утрам телик, не заглядываю в Интернет и радио не слушаю, – ответила я. – Если наш шарик лопнул, я еще не в курсе.

– Ага, – кивнул Берсеньев. – Тогда у меня только один вариант. Рыдаешь над разбитой любовью?

– Можно не лезть в мою личную жизнь? Хотела бы скромно напомнить, в твоей тоже все далеко не безоблачно.

– Вот уж глупость, – фыркнул Берсеньев. – Я привык наслаждаться жизнью независимо от того, что в ней происходит.

– Научишь?

– А я чем, по-твоему, занимаюсь?

– Тогда скажи на милость, почему все так по-дурацки? – тут мне стало стыдно, и я нервно хихикнула, а Берсеньев усмехнулся.

– Вопросы вроде этого ответа вообще-то не требуют. Должен тебя огорчить, милая, наш мир – это просто ленивое недоразумение. Иначе говоря, высший разум в нем отсутствует, и полагаться, как это ни грустно, приходится только на себя. И никакого бессмертия для главных персонажей. Это я к тому, что чем больше ты тратишь время на ерунду, тем меньше его остается. И однажды не окажется вовсе.

– Выпендрежник, – хмыкнула я. – Кому вкручиваешь? Сомневаюсь, что ты хорошо спишь по ночам…

– Со сном у меня проблемы только в том случае, если рядом хорошенькая блондинка или брюнетка. Мне, собственно, без разницы.

Я накрыла его руки, лежащие на столе, своими ладонями и головой покачала:

– Все ты врешь…

– Это жест сочувствия? – кивнул он на наши руки. – Сзади Стас сидит, вдруг приревнует?

Я отдернула руки и обернулась. За моей спиной была компания молодых людей.

– Шутка, – засмеялся Берсеньев. – А с руками поосторожнее, мало ли что.

– Идиот, – вздохнула я.

– Ага. Трачу драгоценное время на дурочку. Правда, дурочка мне очень симпатична, что явное транжирство оправдывает.

Тут и объявился Перфильев.

– Что тебе? – спросил с некоторым недовольством, когда я ответила на звонок.

– Помощи и поддержки.

– А поконкретней?

– Давай встретимся, я тебя угощу, чем захочешь, и все как есть растолкую.

– У меня полчаса, не больше…

– А я совсем рядом с твоей конторой, – осчастливила я и назвала кафе, в котором находилась. Олег Викторович вздохнул и отключился.

– Что ж, оставляю тебя в надежных руках, – сказал Берсеньев, поднимаясь, и взял пальто с вешалки.

– Я с Туровым встречалась. Толку – ноль… Одно несомненно: Софья проводила свое расследование и с этой целью не раз приезжала на дачу. Местных расспрашивала.

– О чем?

– Туров считает, об отце. И о его дяде. Они ведь были друзьями.

Берсеньев задумался, глядя куда-то поверх моей головы.

– Позвони мне, – сказал, достав ключи от машины. – Вдруг идея появится.

Он ушел, а на смену ему практически через несколько минут явился Перфильев.

– Будешь допекать с этим делом? – вздохнул он, занимая место Берсеньева. Куртку снять не пожелал, от кофе и прочих радостей отказался. Сэкономить, я, конечно, рада, но стоило пошевеливаться. Похоже, времени у него и впрямь в обрез.

– Есть новости?

– Не так стремительно, дорогая. Мы же не в кино.

– Это может быть Аркадий Чадов?

Олег Викторович пожал плечами:

– Как знать… Один сюрприз мы уже получили, когда искали Смолину, а нашли старые кости, может, будет и второй.

– Остро нуждаюсь в твоей отзывчивости, – развела я руками. – Надо взглянуть на старое дело об убийстве, которое произошло на этой даче несколько лет назад. Женщина и ребенок.

– Да знаю я, – поморщился Перфильев. – Ты защищаешь Турова, ну и флаг в руки, при чем здесь убийство семьи его дяди, которое произошло бог знает когда?

– Внутренний голос подсказывает: все как-то связано.

– Да? Что с чем?

– Ты говорил, у тебя времени мало? Тогда, может, не стоит тратить его на ерунду. С делом поможешь?