Небеса в бездне

Солнце опустилось ниже, вокруг начали сгущаться голубые тени, и холод пробирал до костей, когда мы снова устремились в лес. Среди деревьев было тихо, единственными звуками, нарушавшими тишину, было дыхание лошадей и стук копыт. Когда мы заметили просвет в густой чаще, солнце почти скрылось за горизонтом.

Фиске первым выехал из-под сводов леса и тут же спешился. Яркий диск луны пролил на него свой серебристо-белый свет. Я старалась не смотреть на его могучую фигуру в ледяной ночи.

Выехав из-под сени деревьев, я остановила лошадь на берегу огромного замерзшего озера. Его гладкая поверхность поблескивала, как черное матовое стекло.

– И как мы его объедем? – Я спешилась и, подойдя к краю, постучала пяткой башмака по толстому льду.

– Мы не будем его объезжать. – Он достал подседельную сумку и перекинул через плечо. – Пойдем напрямую.

– Напрямую? – Я уставилась на него.

– Да.

Гора темной громадой нависла над нами. Словно затаилась и наблюдала.

– А обойти не получится?

– Получится, но на это уйдет целый день. – Он достал мою подседельную сумку.

Я не сводила глаз с озера.

– А если мы провалимся?

– Не провалимся. – Он улыбнулся, и я отвела взгляд, снова ощутив, что краснею.

Он швырнул мне сумку, и я перекинула ее через плечо, а Фиске развернул лошадей в сторону горы и хлопнул ладонями по их задним ногам. Они галопом сорвались с места, топот копыт, глухим громом разнесся по темному лесу.

– Они знают дорогу обратно. – Фиске шагнул на лед.

Он затрещал под его весом, и мое сердце сжалось. Я глубоко вздохнула, вглядываясь в противоположный берег, невидимый в темноте. И двинулась следом за Фиске, стараясь идти под углом, как учил меня отец, чтобы снизить нагрузку на лед. Рыхлый снег скользил под моими башмаками, но когда я добралась до середины, он вдруг рассеялся, и подо мной оказался гладкий, словно полированный лед.

Ветер свистел вокруг нас, и, опустив глаза, я судорожно вздохнула, остановившись на полпути. Я обернулась, мои глаза округлились. Ночное небо отчетливо отражалось на ледяной поверхности озера, яркие звезды растягивали в разные стороны паутину серебристых лучей, а огромная круглая рябая луна смотрела прямо на меня.

Она висела прямо над своим отражением, словно небо перевернулось вверх дном. Весь мир перевернулся.

Я коснулась губ кончиками пальцев, не в силах отвести взгляд от ледяной поверхности. Фиске остановился, засунув палец за ремень на груди, и не сводил с меня глаз. Свет, отражавшийся от поверхности озера, падал сбоку на его лицо.

Он поднял голову и посмотрел наверх.

– Так бывает всего пару недель. Лед помутнеет, когда станет тоньше.

Я опустилась на корточки и приложила ладонь ко льду, глядя, как он затуманился вокруг моих пальцев. Когда я убрала руку, на ледяной поверхности отпечатался след моей ладони.

– В детстве я едва не утонула во фьорде. Провалилась под лед. – Я смотрела на свое отражение в замерзшей воде. – Мы с Ири пытались выяснить, как далеко сможем зайти. Услышав, как затрещал лед, я подняла голову, и в тот момент, когда он проломился подо мной, увидела глаза Ири.

Фиске шагнул ко мне.

– Меня обступила темнота. Я почти ничего не различала вокруг. А затем Ири схватил меня и вытащил на лед. – Эти воспоминания навсегда отпечатались в моей памяти. Вода была темно-синей, гораздо темнее, чем обычно. – Не представляю, как он сам не ушел под лед. Тогда я ужасно разозлилась на него за то, что из-за его прихоти мы едва не погибли. – Я умолкла.

Когда-то он любил меня так сильно, что готов был броситься следом в ледяную воду, спасая мою жизнь. Но потом он ушел, бросил меня.

– Мы делаем то, что должны, – наконец произнес Фиске. – Не прыгни он тогда в воду, ты бы погибла. – Он помолчал. Если бы я не схватил тебя в ту ночь в Аурвангере, Рики убили бы тебя.

Я выпрямилась, глядя ему в лицо.

– Знаю.

– Если бы не всадил стрелу тебе в плечо, кто-нибудь другой пронзил твое сердце. Если бы не сделал тебя рабыней, то ты оказалась бы в одной из сожженных деревень на горе.

– Знаю, – снова повторила я.

– И если пришлось, я повторил бы все это снова, – сказал он. – Поступил бы точно так же.

И все же воспоминания о том, то происходило еще совсем недавно, обжигали мою душу. Казалось, еще мгновение, и меч Фиске оборвал бы мою жизнь. Да и я в ту ночь убила бы его не раздумывая, если бы представилась такая возможность. Но теперь при одной мысли об этом я чувствовала себя так, будто провалилась под лед и оказалась в темной ловушке.

Я взглянула на него:

– Почему ты пошел со мной?

Он отпустил ремешок на груди, переминаясь с ноги на ногу.

– Почему ты здесь?

И, когда наши взгляды наконец встретились, в его глазах я увидела распахнутую душу. Он был полностью открыт для меня.

Я шагнула назад.