Небеса в бездне

Я пожалела, что спросила. Потому что мысль о том, что мы похожи, многое делала возможным. Параллельные пути пересекались. И это меня пугало.

– Мы с тобой по-прежнему враги?

– Нет, – просто ответил он.

Я подняла голову и увидела, что Фиске смотрит на меня. Его взгляд прошелся по моим волосам, а затем коснулся моего лица, и я вздрогнула. Уставившись на огонь, почувствовала, как пылает мое лицо.

Рики затихли, и в пещере воцарилась тишина. Фиске расстелил медвежью шкуру на сырой земле, и я свернулась калачиком у стены, глядя в темное пространство пещеры. Огонь согревал теплом, но мне не нравилось ощущение незащищенности со спины. Я натянула одеяло до подбородка, а Фиске аккуратно сложил поленья так, чтобы костер горел как можно дольше. Он не жаловался на боль в ребрах, но постоянно прижимал руку к больному боку и старался не поднимать этой рукой тяжести. Закончив с костром, он устроился рядом со мной.

Я наблюдала, как он глубоко вздохнул и улегся на землю, натягивая на себя одеяло. И попыталась представить Хайлли. Глинистые тропинки, петлявшие по деревне, словно русла рек. Каким живым и ярким все выглядело в лучах солнца. Парящих над фьордом птиц, расправлявших крылья и вытягивавших когти, чтобы спикировать сверху на показавшуюся из воды рыбу.

Мое дыхание стало прерывистым, и я засунула ладони между бедер, пытаясь согреться. Меня трясло. И не потому, что в пещере было холодно. Всему виной были Херджа. И Хайлли. Мысли о том, что меня ждет на берегах фьорда.

Земля покачнулась, и я открыла глаза. Фиске посмотрел на меня через плечо, а затем снова улегся рядом со мной.

Я ждала, когда его дыхание станет сонным, а затем придвинулась ближе и ощутила жар, исходивший от его тела. Я прижалась лбом к тому месту, где его спина соприкасалась с медвежьей шкурой и уперлась взглядом в потертую кожу его жилета, разглядывая узоры на нем, пока мои глаза не начали слипаться. Я провалилась в сон под мерный звук дыхания Фиске, его спина вздымалась и опадала, и мне казалось, что я слышу шум морских волн, целующих фьорд.

Глава 32

Первое тело, которое мы увидели на тропе, было припорошено снегом. Длинные волосы женщины рассыпались вокруг головы, сверкающие меха затвердели на холодном ветру. Это была женщина Херджа.

Впереди нашим глазам предстала целая вереница трупов, и Фиске, обернувшись, посмотрел на меня. Мы находились совсем близко от Мёора, первой и самой большой из деревень Рики.

Из-за склона горы показалась верхушка огромного ритуального дома. В крыше зияла большая дыра, почерневшая от дыма, и все же здание устояло. Домам повезло гораздо меньше. Почти все они превратились в груду обуглившихся головешек. Несколько семей уже начали заново отстраивать свои жилища, заготавливая строительный материал, чтобы починить стены, и скрип их пил по дереву издалека доносился до нас.

Работа мгновенно прекратилась, когда они заметили нас на дороге, и пару минут спустя несколько человек вышли нам навстречу из ритуального дома. Огромные двери, украшенные такой же резьбой, как и в Феле, распахнулись, и седовласый мужчина в сопровождении нескольких воинов направился в нашу сторону. Его лицо пересекал глубокий шрам до самого лба от удара мечом. Другие воины тоже были исполосованы шрамами, их тела и лица хранили на себе следы вражеского набега. Им повезло меньше, чем жителям Фелы.

– Видр! – воскликнул седовласый мужчина и остановился, поджидая нас.

– Лэтам! – Видр спешился и, крепко стиснув руку Лэтама, прижал его к себе, похлопав по спине.

Остальные воины тоже спешились, и я последовала их примеру, стараясь не выделяться в толпе. Если бы Рики из Мёора внимательно посмотрели на меня, то сразу бы поняли, что я не одна из них. Но окинув взглядом то, что осталось от деревни, я впервые в жизни подумала, что, возможно, это больше не имеет никакого значения.

Фиске развязал седельную сумку, наполненную лекарствами и бинтами, которые приготовила Инге, и направился следом за ними к ритуальному дому. Наклонившись, мы протиснулись в дверь под обрушившейся балкой и вошли в сырое, пропахшее дымом помещение. У меня перехватило дыхание.

На полу, на одеялах и табуретках расположились дети Рики, кое-где в кучу были свалены чьи-то пожитки. Они жались друг к другу, как птенцы в гнездах. Грязные, покрытые царапинами. Их лекарь погиб или был занят лечением более серьезных ран.

У алтаря на постаменте лежало тело, и дневной свет струился на него сверху из отверстия в разрушенной крыше. Это был мужчина, завернутый в голубую накидку, к его шее была прикреплена железная пряжка в виде спирали. Тело обмыли, скрестив руки на груди, в руках нить деревянных бусин. Это был их жрец.

– Когда они побывали здесь? – Видр обвел глазами зал, очевидно, думая о том же, что и я. Феле повезло гораздо больше.

– Пять дней назад. Посреди ночи. – Голос Лэтама звучал глухо и хрипло. – Они появились из леса, словно призраки.