Небесная музыка. Солнце

Подкроватных чудовищ почти не осталось.

Большинство перебрались в людские сердца.

 

Дастин сидит в своей гостиной в одном халате, и его темные влажные волосы полукольцами ложатся на шею. Ему пришлось срочно покинуть ванну ради встречи с детективом, отчего его образ кажется небрежным и приобретает этакий богемный шик.

Рядом с ним сидит мужчина средних лет с неприметной внешностью, но цепким взглядом, однако Дастин не обращает на него внимания - он жадно рассматривает фотографии одну за другой. На каждом снимке - Санни Ховард.

Вот она выходит из какого-то дома, вот направляется к метро, вот скрывается за дверями полицейского участка...

- Что она там забыла? - резко спрашивает Дастин неприметного мужчину. Его зовут Леон, и он - частный детектив, которого актер нанял после того, как актерр понял - самостоятельно разобраться во всей этой подозрительной ситуации вокруг рыжей он не может.

- Я пока проверяю это, мистер Лестерс, - отвечает детектив. - В этом участке у меня нет знакомых копов, и достать информацию сейчас весьма проблематично - после скандала о взяточничестве, который...

- Мне плевать, что это был за скандал, - перебивает его Дастин, который в последний год был не в курсе новостей родного города. Работа в США отнимала все его время. - Просто узнай, что она там делала.

- Узнаю, - твердо обещает детектив. - Это дело времени, сэр. Могу лишь предположить, что она - свидетель по какому-то делу, и ее вызывали на допрос.

- Свидетель? - с недоумением повторяет Дастин. Такое раньше ему и в голову не приходило. Но теперь вдруг его посещает странная будоражащая мысль. А что, если Рыжий Франкенштейн стала свидетелем какого-то преступления и поэтому сбежала от него, испугавшись, что ее найдут? Но зачем тогда она взяла деньги? Если Санни была в опасности, она могла просто попросить его о помощи, и он бы не отказал ей. А может, она попала на крупную сумму денег? Но почему промолчала?

А может быть, рыжая вовсе не свидетель, а обвиняемая? Обокрала кого-то еще, и полиция пронюхала об этом?

Переставший листать фото Дастин озвучивает свой вопрос Леону. Тот задумчиво отвечает:

- Есть и такая возможность. Но мне все-таки кажется, что она - свидетель, а не выпущенный под залог преступник. Уж поверьте моему опыту. Хотя это всего лишь предположения. Скоро я точно узнаю, что мисс Ховард делала в участке. Жду информацию. Там есть еще фотографии. Она встретилась кое с кем.

Дастин листает дальше. Он все больше и больше приходит в недоумение, потому что не понимает логики действий Санни. Она едет к своему бывшему дому, затем направляется в Дьявольский квартал, не зная, что за ней неотступно следует нанятый им детектив. Потом направляется в клуб, где слушает выступления рок-групп. А потом убегает от какого-то смутно знакомого парня с забитыми татуировками руками.

На одном она обнимает его. На втором парень держит лицо Санни в своих широких ладонях. На третьем он склоняется к ней так, что их лбы соприкасаются. Качество фотографий не слишком хорошее, однако видно, что между ними что-то происходит. Что-то личное.

Дастин чувствует укол ревности в сердце. Ощутимо болезненный.

Эта девчонка невыносима! Почему она вечно где-то находит себе мужиков?! Нет, ну какого черта, а?!

Дастин пристально рассматривает снимки и злится. Ему неприятна мысль о том, что кто-то может касаться его Санни.

Черт! Его? Да нет же. Не его.

Но все же она красивая. Красивая и несчастная.

Дастин вглядывается в ее лицо, в лицо парня, а потом вдруг вспоминает, кто это. Это Чет - друг Санни, музыкант из ее команды. Бывшей команды, разумеется. Она же всех кинула.

И вот она стоит с этим Четом, и лицо у нее такое, словно она вот-вот заплачет. На нем - печать боли. И Дастин, словно чувствуя эту боль, на миг прикрывает глаза.

- О чем они говорили? - спрашивает он детектива.

- Я далеко не все слышал, сэр. Подобраться близко было невозможно. Слышал лишь обрывки фраз. Они говорили что-то о проблемах с деньгами, и парень обещал, что поможет достать ей их, если нужно. У нее явно какие-то проблемы, из-за которых она перестала общаться со всем своим окружением. Как я понимаю, парень с татуировками случайно увидел ее и бросился следом. А она убегала. Я едва не потерял их, - усмехается детектив.

- Вот как, - задумчиво произносит Дастин, касаясь пальцами подбородка. Ревность все еще дерет его сердце, но беспокойство за рыжую становится все больше и больше. - Какие группы выступали вчера в этом клубе?

- Сейчас узнаю, - моментально отзывается детектив и берет телефон. Спустя пару минут Дастин узнает, что Санни ходила не просто в клуб, а в клуб, в котором выступали «Связь с солнцем». Она ходила туда, чтобы встретиться с друзьями? Не похоже. Иначе бы не убегала. Значит, она... скучала по ним?

Это не вписывается в выстроенную им картину того, что Санни Ховард - мелкая мошенница и воровка. Может быть, она действительно вляпалась во что-то плохое?

Если это так, то он должен быстрее узнать, во что.

И спасти?

И спасти.

Он не может перестать о ней думать. И не может оставить ее в беде. Даже несмотря на то, что она позволяет себе обнимать всяких уродов. Чет никогда не нравился Дастину.

- Что было дальше? - спрашивает актер.

- Они быстро попрощались. Она дала ему свой номер - посмотрите это фото - и убежала. Сумела ускользнуть от меня, - признается детектив. - Но я знаю ее адрес. Сейчас мисс уже дома. А с утра я снова буду рядом с ней.

- Отлично, - нервно говорит Дастин, которому не терпится докопаться до правды. - Хотя... Завтра я поеду с тобой.

Детектив удивленно приподнимает бровь.

- Вы, сэр? - зачем-то уточняет он.

- Я. Из-за проблем с очередным разрешением на съемки я буду не занят, - хмыкает Дастин. - К тому же мои сцены почти отсняты.

Он достает телефон и под изумленным взглядом детектива звонит Хью.

- Отмени интервью завтра днем, - говорит Дастин. - Или перенеси. Не имеет значения. Завтра у меня важные дела.

И он кладет трубку.

- Отлично. Заедете за мной, во сколько там вам надо, - велит он детективу.

- Но, сэр, - возражает тот. - Это моя работа, и боюсь, вы будете лишь мешать.

Для него желание Дастина слишком эксцентрично.

- Я плачу тебе деньги, приятель, и немалые. Поэтому я буду решать, ехать мне с тобой или нет. Я не собираюсь мешать. И буду делать все, то ты скажешь. Но я должен ее увидеть. Понимаешь? Это важно.

Леон не понимает. Он вообще чаще всего сталкивается с делами о супружеской неверности, и еще никто из его клиентов не просил взять его с собой, чтобы воочию убедиться в измене. Конечно, Леон работает и с делами по-настоящему опасными - благо квалификация позволяет. На такое дело он бы точно не стал брать клиента. Однако слежка за рыжеволосой девчонкой не кажется ему чем-то из ряда вон выходящим. Пусть клиент едет с ним. Он будет сидеть в машине и наверняка начнет портить настроение, если увидит, как рыжая вновь обнимается с кем-то. Но Леон благоразумно молчит.

- Вы во всем должны будете слушать меня, сэр. Обещайте.

- Обещаю. И заплачу по двойному тарифу.

- Я заеду за вами в шесть утра, - обещает детектив.

- И я не идиот, - заявляет Дастин, понимая, что Леон может про него думать.

- Я знаю, сэр.

- Нет, серьезно.

- Я серьезно, сэр, - с совершенно невозмутимым лицом говорит детектив и уходит.

Дастин остается один - он снова просматривает снимки с Санни, чувствуя, как безумно скучает по ней, и снова ощущает болезненные уколы ревности. Он пытается понять, что же случилось с Франки, может, ему только кажется, что с ней произошло несчастье, и он так пытается оправдать ее?

Он не знает.

Знает лишь то, что хочет эту девчонку.

Красивая.

Только рыжие волосы стали тусклее - или виновато освещение?

Раньше Санни казалась ему ярким солнцем, а теперь же едва светится. Или ему снова лишь кажется?

Дастин прижимает к губам медальон. Он хочет найти ее прямо сейчас, встретиться, поговорить еще раз и вытребовать правду. Но он не может этого сделать.

Ему вновь вспоминаются ее жаркие поцелуи, и сбившееся дыхание, и прядка волос, выбившаяся из-за уха. Она была для него не первой и не последней. Но он не может забыть ее.

Может быть, потому что он был у нее первым?

Он никогда так не боялся причинить кому-либо боль, как ей в ту ночь. А потом боль вернулась к нему - душевная. Отчаяние. Страх. Ярость. Вот что он испытал, когда Санни ушла.

Проклятье. С ним не было такого, даже когда его бросила Сальма.

Дастин проводит некоторое время, продолжая думать о рыжей, а потом к нему приходит Октавий. Веселый. Нетрезвый. Из бара, где он зависал со старыми друзьями. Даже несмотря на то, что он растрепан и явно не в себе, все равно выглядит красавчиком. Не зря его прозвали Сладким.

Дастин впускает его в свои апартаменты и с любопытством рассматривает. Обычно Октавий (или Ричард) другой - уверенный, плавный, знающий себе цену. Но сейчас он не в себе. Нервный, с резкими движениями, кривой ухмылкой и странно блестящими глазами.

- Мне стало хреново, чувак, - говорит Октавий, улыбаясь. - И я решил зайти к тебе.

- Как здорово, я так тебя ждал, - ухмыляется Дастин. Он не слишком любит гостей, но на самом деле рад, что сейчас будет не один. Иначе его сожрут собственные мысли о Санни Ховард. Октавий кажется ему неплохой компанией.

За этот год они даже подружились. Нет, не стали лучшими друзьями, разумеется, но иногда перекидывались парой-другой стаканчиков в каком-нибудь элитном баре, курили, расслабляясь в полутьме и не думая о том, что очередной назойливый журналист хочет заснять их ради сенсации. Октавий помогал Дастину вжиться в образ рок-звезды. Он знакомил его с миром музыки, с фанатичным блеском в глазах рассказывал о выдающихся музыкантах - особенно, барабанщиках и устраивал экскурсии в студию звукозаписи, где познакомил с парнями из группы «Красные лорды». Даже учил играть на гитаре и на любимых барабанах.

Для Октавия это было не просто развлечение. Волею судьбы Дастин стал одним из посвященных в его тайну и знал, кто скрывается под маской. С ним не нужно было притворяться, что-то утаивать, изворачиваться. При Дастине Октавий мог смело упоминать о том, что барабанщик «Лордов» - это он, и рассказывать о разных примочках к установке, о качестве железа, о том, как звучит тот или иной ритмический рисунок. Единственное, о чем Октавий никогда не говорил с Дастином, это о Лилит.

- У тебя есть что-нибудь выпить? - спрашивает музыкант, проходя в гостиную. Его слегка покачивает. В глазах - то ли злость, то ли раздражение, то ли страх.

- Тебе уже хватит, - бросает Дастин.

Блондин не слушает его - идет к барной стойке. Наливает виски себе, а потом и Дастину, кидает в бокалы лед. И выпивает залпом. Дастин с интересом за ним наблюдает.

- Что случилось?

- Ничего, чувак. Я просто хочу выпить, - отвечает Октавий, берет с собой бутылку и заваливается на диван. - Давай со мной?

- По твоей морде видно, что что-то случилось. Выкладывай, - велит Дастин.

- Я конченый дурак! - вдруг весело объявляет Октавий. Дастин приподнимает бровь.

- В смысле?

- Искал ее.

Октавий со стуком ставит бокал на прозрачный столик.

- Кого - ее? - не сразу понимает Дастин.

- Ту девчонку. Лил. Мою Лилит.

Октавий трет лицо ладонями. И нервно смеется.

- Вот оно что. В тебе проснулся романтик? - усмехается Дастин. Почему-то ему смешно - наверняка приятель не привык, что женщины посылают его, а подружка рыжей, скорее всего, так и сделала. - И что, она послала тебя? Сочувствую. Выпей-ка еще стаканчик.

- Не послала, - глухо отвечает Октавий.

- Даже так? Неужели твоя Лил переспала с тобой и бросила? - продолжает веселиться Дастин. - Ты чувствуешь себя использованным?

- Заткнись! - прикрикивает на него Октавий. - Ты не понимаешь! Черт, я не должен был искать ее. Знаешь, чего мне это стоило? Давно не чувствовал себя таким жалким. Со времен «Пепельных цветов», мать их...

- Ты ее любишь, что ли? - недоверчиво спрашивает Дастин.

Октавий улыбается. Нет, скалится - в его улыбке веселья ни на унцию. И глаза так болезненно блестят, что актеру становится жаль приятеля.

- Я хотел извиниться. Просто извиниться. Это плохо?

- Нормально, - пожимает плечами Дастин. - Так она не приняла извинений?

- Она даже не захотела меня увидеть. Меня. Она. Не захотела. Увидеть. Меня, понимаешь? Меня! - и Октавий пьяно смеется. - Дала мне понять, что я ее недостоин.

Он сбивчиво рассказывает Дастину, что весь день уговаривал себя на то, чтобы позвонить Лилит и извиниться, однако она изменила номер телефона. Тогда он, поломав собственную гордость, поехал к ней домой - помнил адрес. Дверь открыла ее светловолосая подружка и сказала, что Лилит больше тут не живет. И никогда больше жить не будет. А для него, Октавия, она вообще, можно сказать, умерла.

И он ушел.

Сначала Октавий был в ярости. Ему казалось, что его просто послали, да еще и откровенно поглумились. Он поехал в какой-то клуб, а потом в бар - глушить свою злость. Но там ему стало тоскливо. И алкоголь, музыка и красивые девушки больше не помогали. Он ушел и решил наведаться к Дастину, дом которого находился неподалеку от бара.

Сейчас Октавий находится в состоянии злой растерянности и обиды. Он не собирался идти у нее на поводу. Не собирался просить быть с ним - в конце концов, убежать было ее выбором. Он не собирался так унижаться.

Но сделал это и вместо удовлетворения получил стрелу в сердце.

- Знаешь, до чего я дошел? Только не смейся, иначе я разобью тебе лицо. Не смейся... Я искал девушек, похожих на нее. Ее типаж. Типаж королевы драмы. А когда я с последней такой малышкой оказался в кровати - или это было на балконе? - я назвал ее «Лил». И знаешь, что самое паршивое, мужик?

- Что? -спрашивает Дастин.

- Ей было плевать, как я ее зову. Лил, Элис, Натали - неважно. Главное, что я позволяю ей быть с собой. А она... Лил... Лилит... - его язык начинает заплетаться. - Она всегда меня поправляла, когда я называл ее неправильно. Она поправляла, потому что хотела остаться собой. А им всем наплевать, кем быть, главное получить меня. Ты ведь понимаешь это? Понимаешь, я знаю. Эй, не смотри на меня так, мужик! Она мне не нужна! Мне нет дела до этой девчонки. Но какого... какого черта она так со мной?

И он вновь тянется к бутылке.