Небесные Дьяволы

Перед началом изнурительного процесса штрафники вновь построились для очередной переклички. Пока длился «подсчет голов», Тайкус, как и все остальные, глаз не спускал со стоящего перед строем ржавого металлического контейнера. Он знал, что каждого из собратьев-заключенных сейчас волнует только одна мысль — мысль о человеке, запертом внутри контейнера.

Будет ли жив Сэм Ласситер, когда сержант Беллами откроет ящик?

Ласситера приговорили к пяти суткам сидения в грузовом контейнере за плевок в лицо Беллами. Разумеется, Беллами упаковывал людей в «карцер» и за менее серьезные проступки. Только вот пребывание в ящике от двух дней и более, можно было автоматом считать смертным приговором. Это если учесть холодные ночи и тот факт, что Беллами снабжал провинившихся запасами кислорода процентов на пять ниже от необходимой для выживания нормы. Но Ласситеру уже случалось высиживать взаперти по три дня, и некоторые арестанты считали, что он вполне может осилить и четыре. Тайкус же размышлял по поводу того, когда придет его черед оказаться в железном ящике. Беллами угрожал ему множество раз, так что когда он воплотит в жизнь свои угрозы — вопрос времени.

Габариты стального контейнера составляли два с половиной метра в высоту, метр двадцать в ширину и два с половиной в длину. Заключенному в «карцер» полагалось одно солдатское одеяло, ведро, для оправления нужды, и пластиковая бутылка с водой. Еду давали дважды в день через узкую прорезь. Когда Беллами открывал дверь, Тайкус знал, что сержанту очень хочется увидеть лежащий на полу труп. Потому как смерть Ласситера послужит лишним доказательством того, что заключенные бессильны перед системой или Беллами — что по сути одно и то же.

Ржавый металл протестующе скрипнул, когда Беллами подошел к контейнеру и потянул на себя створку. Штрафники увидели Ласситера. Мужчина оказался не просто жив, да еще и сидел на отхожем ведре со спущенными штанами.

— Че вам надо, извращенцы? — прохрипел он. — Дайте мужику хоть немного побыть наедине.

Арестанты покатились со смеху. Их страх перед Беллами мгновенно улетучился. Сержант в сердцах захлопнул дверь и запер ее. Затем, повернувшись спиной к ящику, Беллами взглянул на уже притихших заключенных.

— Ладно, девочки, веселье закончилось. Вас ждут тонны камней…

В этот момент Ласситер просунул руку в прорезь для еды, схватил Беллами за ремень и рывком прижал сержанта к двери. Через ту же щель пленник воткнул в унтера заточку. Вцепившись в жертву, он вновь и вновь вонзал «перо» в тело Беллами под визг последнего. Вопли не смолкали до тех пор, пока прибежавшие охранники не освободили сержанта.

— Ну все, ты конкретно попал! Теперь хапнешь у меня по-полной, — обращаясь к Ласситеру и еле-еле сдерживая ярость, произнес Беллами, когда какой-то капрал из охранников, присев на корточки, разрезал рубашку сержанта и начал наносить био-клей на кровоточащие раны.

«Судя по количеству крови, — подумал Тайкус, — чтоб залечить такие раны, одним био-клеем Беллами не обойтись». Он улыбнулся и безмолвно поблагодарил Ласситера за скрасившую день выходку.

— Хотел бы я знать, куда теперь они его закроют, — произнес Тайкус вслух, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Я слышал, у них есть особое место для таких парней как Ласситер, — откликнулся сосед. — Место, где конфеды могут залезть в твою голову и покопаться в ней.

— Не знаю, что они планируют там найти, — невозмутимо ответил Тайкус, — но в любом случае им придется изрядно попотеть.

Штрафники спокойно наблюдали за тем, как вооруженные охранники пытаются повалить Ласситера на землю и надеть на него наручники. Тот вопил что-то невнятное, рычал и клацал зубами. Как только Ласситер успокоился, его взяли под локти и повели по дороге к баракам.

Ласситер резким движением высвободился из захвата охранников и пошел самостоятельно. Волосы на его голове превратились в нечесаную копну, на лице отросла многодневная щетина, а грязные лохмотья тюремной робы едва прикрывали могучий торс. Однако, несмотря на столь непрезентабельный вид, было что-то царственное в поступи бунтаря. «Вот уж действительно зачетный сукин сын», — подумал Тайкус.

Чуть поодаль, опираясь на охранника и прихрамывая, ковылял Беллами, пока подъехавшая машина не забрала его. Тайкус поднял лицо к яркому небу, закрыл глаза и улыбнулся. Он был уверен, что отсутствие Беллами освободит его от сомнительного удовольствия таскать вагонетку в одиночку.

— Разойтись и справить нужду перед началом работ, — распорядился капрал Картер. — Финдли, приготовься таскать тележку.

Проклятье.

«Полицай» получил приказ и был полон решимости проследить за надлежащим его исполнением.

В этот момент Тайкус заметил на земле около контейнера драгоценную тросточку Беллами. Она лежала, затоптанная в толстый слой пыли, и не привлекала ничьего внимания.

Тайкус опустился на колено перед тростью и, делая вид, что завязывает шнурки, подобрал ее. Один конец стека он продернул в штанину, а второй засунул за берцу ботинка. Запрятав таким образом трофей, Финдли поплелся к месту работы.