Небесные люди

Как величайшее сокровище Сан достал из-за пазухи потертый алюминиевый крестик на синтетической нитке.

– Это все, что осталось от очень дорогого ему человека. Санни с чего-то решил, что крестик нельзя снимать, иначе с близкими ему людьми произойдет что-то плохое. Он никогда его не снимает и никому не дает. – Мия вздохнула то ли печально, то ли радостно – выражение на лице было непонятно, потому что глаза оставались грустными. Взгляд вдруг оживился: – Смотрите, дикий картофель!

Она ткнула пальцем в спрятавшийся у подножия скалы травянистый куст. Скала создавала тень, и растение цеплялось за жизнь под ее защитой.

– Дикий? – Энт даже не слышал про такое.

Впрочем, в новом мире бывало всякое. После того, как взорвались ракеты и станции…

Пожелтевший от постоянного зноя, жалкий кустик ничем не выделялся среди жухлой растительности этих мест. Мия принялась копать голыми руками, и скоро у нее в ладонях оказались несколько грязных клубеньков. Санни аккуратно спрятал крестик и с приоткрытым ртом вертелся возле матери.

– Котенок, поищи, здесь должны быть еще.

Мальчик кивнул, улыбнулся Мие и пошел выполнять важное задание.

– Ты никогда не видел дикий картофель?

Энт развел руками:

– В прежнем мире был просто картофель, и он был крупнее.

Мия протянула два клубенька. Перепачканные пальцы коснулись его ладони.

Словно током ударило. Она специально? Смотрит в сторону. Почему не в глаза? Стало быть, все же случайно? Но не смотрит она тоже как бы специально. Значит…

По телу прокатилась теплая волна.

Нет. Рядом Сан. Что бы ни значило прикосновение, сейчас оно значит только то, что Мия дотронулась до Энта, не больше. Энт опустил глаза и потер дикий картофель о край камуфляжной куртки, очищая от налипшей земли.

Сидя рядом, они вместе хрустели дарами пустыни. Вкуса не было, зато не надо разводить костер. Костер для беглецов – худшее, что можно придумать, это все равно, что залезть на гору и кричать: «Вот они мы, все сюда!»

Когда последний кусочек был проглочен, Энт осторожно подвинул руку и накрыл опиравшуюся о землю ладонь Мии.

– А непло…

– Где Санни?! – Она побледнела. Мальчик ушел за скалу, но там – провал… – Сан! Котенок!

Ее подбросило, и только ноги мелькнули. Через миг долетел крик отчаяния:

– А-ааа!!!

Энт в два прыжка преодолел разделявшие метры.

Санни, вцепившийся в колючку, медленно сползал в пропасть. Его огромные глаза блестели от наполнявших слез, ноги болтались в пустоте провала, а на далекое дно было страшно смотреть даже Энту. Справа от Сана висела Мия, она пыталась держаться за край обрыва – вновь и вновь перехватывала руками за казавшиеся твердыми крошившиеся гребни. Те рассыпались под нажимом ладоней. Удивительно, что крик вырвался только у Мии. Сану много раз объясняли про опасность выдать себя чужакам, и он молчал даже когда сорвался и начал медленно соскальзывать вниз. Молчал и сейчас. И только сосредоточенно пытался подтянуться вверх. Не получалось.

С другой стороны на сына как в последний раз глядела Мия – такими же невероятно большими влажными глазами. Энт не представлял, что у людей бывают такие глаза. И такой взгляд. Только у святых со старинных икон.

Он упал животом на землю и ухватил обоих за руки. Намерение было похвальное, оно казалось единственно верным, но именно, что только казалось. Вес двух человек потащил Энта к краю. Иссушенная земля расслаивалась под грудью и ногами, колючий кустарник впивался в лицо, но был слишком мелким и хрупким, чтобы затормозить продвижение в бездну.

– Держитесь, – прохрипел Энт. – Хватайтесь за ветки.

Он мотнул головой, стряхивая с глаз едкий пот. Лишнее движение еще сильнее толкнуло его к обрыву.

– Энт!

– Мия!

Так вот он какой, прощальный взгляд людей, у которых было, что сказать друг другу, а они молчали. Теперь вместо слов все сказали глаза.

– Отпусти меня, – попросила Мия. Она разжала хватку со своей стороны, ее взгляд погас. – Прощай. И – спасибо. За все.

– Нет. – Энт еще крепче сжал ее запястье.

– Все кончено.

– Не все! – Его глаза перестали видеть, все заволокло соленой пеленой. Слезы? У него?! – Мы живы и еще поборемся!

Сан все же немного подтянулся, но не вцепился в Энта двумя руками, что было ожидаемо, и не стал хвататься за бесполезные при его весе колючки. Он со всей силы укусил державшую его напряженную кисть Энта.

Ладонь дрогнула и непроизвольно разжалась. Сан с визгом покатился вниз. Энт зажмурился. Он больше ничего не видел – мутная пелена скрыла все.

Сердце билось в груди буйно и тяжко, по пальцам сбегал тоненький ручеек крови. Мия, как собственное эхо, повторяла «прости» и глядела в алевшее небо. Энт сумел вытащить ее наверх и, отдышавшись, смог снова соображать.

Сан пожертвовал собой ради них. В голове не укладывалось. Странный мальчик с бессмысленной улыбкой вечного счастья. Которую больше никогда не увидеть. А Энт уже так привык к нему. И вот…

Мия спрятала лицо в исцарапанных ладонях, между пальцами текли прозрачные капли. Она мерно раскачивалась и бубнила что-то под нос. Прорывались слова, будто она просит прощения. Но… не у Сана.

– С кем ты говоришь?

Ответ раздался не сразу.