Небесные очи

– Я видела его. Я угрожала его разоблачить. И он решил расправиться со мной – как с моей мамой... – Саша села на кровати, оглядела себя. Кажется, все было в порядке, лишь кое-где волдыри. – Что со мной? Я не сильно обгорела?

– Нет. Дыму, говорят, наглоталась... Через несколько дней выпишут... Саш, я убью его. Вот сволочь...

– Макс! – Саша едва успела схватить Макса за рубашку. – Нет...

– Сволочь...

– Макс, если ты убьешь его, то тебя посадят.

– А не жалко...

– Макс, не сходи с ума! – сквозь зубы прошипела Саша.

Максим снова сел рядом.

– Он за все заплатит, – сухо произнесла Саша. – Но жертвовать тобой я не собираюсь. Ты теперь у меня – единственный.

Он обнял ее.

– Кроме тебя, у меня нет никого... – прошептала она. – Мы все сделаем по закону. Цивилизованно.

Макс ничего не ответил.

Саша откинулась назад. В легких саднило.

– Посетители, на выход... – в палату заглянула медсестра. – Завтра приходите, мужчина.

Медсестра исчезла.

– Макс, обещай мне, что не будешь делать глупостей. Ма-акс?!

– Обещаю... – не сразу глухо отозвался тот.

– Ну все, иди.

Тяжело опираясь на трость, Максим заковылял из палаты.

Саша закрыла глаза. Моментально накатило странное забытье, похожее на сон.

Лето. Двор их дома. Девочка лет трех сидит в песочнице, самозабвенно лепит куличи.

– Саша!

– Сашенька, смотри, кто идет! Сашенька, кто?

– Папа... Па-а-па-а!

Девочка торопливо отряхивает платьице от песка. Бежит. Молодой мужчина подхватывает ее, целует, кружит. От волос мужчины пахнет дымом. Он пожарный. К ним подбегает юная женщина, обнимает мужчину вместе с девочкой на руках.

Саша открыла глаза, рывком села, потянула за ворот казенной рубашки, словно он ее душил. В первый раз она вспомнила отца. В первый раз вспомнила то, что запрещала память – нельзя любить убийцу, нельзя, Сашенька...

В носу стоял горький запах сажи. Пепел Клааса...

В этот момент в палату снова ворвался Макс.

– Сашка, я его видел. Он здесь.

– Кто? – спросила Саша, хотя сразу поняла о ком речь. Сердце ее бешено забилось.

– Бородин.

– Макс, я тебя умоляю...

– А зачем он здесь, зачем?.. – задыхаясь, пробормотал Макс. – Он тебя хочет убить, я знаю...

– Макс, это больница, общественное место, он не посмеет! Макс, держи себя в руках... Надо просто вызвать милицию и...

– Никуда не выходи, слышишь!

Макс исчез.

Саша опустила ноги вниз, нашарила ими казенные тапочки. Как была, в одной рубашке, выскочила в коридор. Увидела, как Макс поворачивает за угол. Надо было остановить его, не дать совершить самосуд.

«Сумасшедший... Себя не жалко, так меня бы пожалел!» – едва не плача, Саша бросилась за ним. Едва не сшибла какого-то дедушку с передвижной капельницей.

В соседнем коридоре шла медсестра, толкая тележку с бидонами.

– Больная, куда? Сейчас ужин, между прочим... Если пропустите, до утра голодной просидите!

Саша никак не отреагировала – она мчалась за Максом. Еще коридор. Лица больных сквозь приоткрытые двери. Какая-то старуха методично грызет огурец.

Еще коридор. Лестница. Три тетки в больничных халатах курят.

– Макс! – она посмотрела вверх. Несколькими этажами выше поднимался Макс. Быстрый стук его трости. Еще выше – Бородин, в белом халате, накинутом на плечи. Ненависть волной охватила Сашу, комом застряла в горле. Она не заметила, как потеряла тапочки, и теперь бежала по ступеням босиком.

Один этаж, второй, третий, четвертый, пятый, шестой. Никого (вечер, все разошлись) – только они втроем.

Бородин выскочил через дверь на крышу, за ним – Макс, а следом – Саша.

Покрытая гудроном крыша была тепла. Антенны, трубы, дымоходы, еще какие-то конструкции...

Саша огляделась, беспомощно придерживая подол рубашки, которую на высоте трепал ветер. И в дальнем углу крыши увидела Макса – он как раз в этот момент схватил Бородина за шиворот. Но белый халат был незастегнут, и Бородин легко вырвался.

– Макс, не надо... – Саша побежала к ним.

– Саша, вернись... вернись назад! Куда?.. – заорал Макс, пытаясь перекричать ветер.

Бородин в несколько прыжков (тренированный, вот вам фитнес и здоровый образ жизни!) подскочил к Саше, схватил, локтем пережал ей шею.

– Сука... – услышала она у уха его шепот. – Испоганили мне жизнь... И она, и ты!

Он говорил о ее матери. Саша изо всех сил ткнула локтем ему в грудь, вывернулась и отскочила. Мимо промчался Макс, с совершенно обезумевшим лицом – кажется, его уже ничто не могло отвратить от расправы с Бородиным.

Саша тоже помчалась за Бородиным – ей вдруг стало все равно, что с ней будет. Она сама убьет его – за маму, за отца, за всех...

Она в два счета обогнала Макса и, точно дикая кошка, прыгнула Бородину на спину.

Бородин стряхнул ее, но в тот же момент получил кулаком в лицо от Макса. Они сцепились – Макс и Бородин. Трость Макса отлетела в сторону, покатилась бесшумно по мягкому гудрону.

Но в этот момент очередное воспоминание нахлынуло на Сашу.

« – Если бы я могла догадаться!

– Мамулечка, ну не надо...

– Нет, Маша, ты только представь себе – я была всего в двух шагах. Я могла бы протянуть руку и схватить его. Я вытянула бы его. Спасла бы!

– Это ж сколько сил понадобилось бы, мама!

– Я все равно смогла бы, Маша!»